Никита Кожемяка — русская народная сказка. Никита Кожемяка

Никита Кожемяка - русская народная сказка, на примере которой воспитан не один мальчишка. В ней показана жизнь киевлян в древние времена, когда их стал притеснять и похищать змей. Всех унесенных в логово людей гад съедал, только царскую дочь заточил под замок. Кто ее выручит, как и что за это возьмет, узнайте из сказки. Она познакомит ребят с народными героями. Сказка покажет детям, что нужно быть милосердным, сострадательным и справедливым и защищать сограждан в трудное время.

В старые годы появился невдалеке от Киева страшный змей. Много народа из Киева потаскал в свою берлогу, потаскал и поел. Утащил змей и царскую дочь, но не съел ее, а крепко-накрепко запер в своей берлоге. Увязалась за царевной из дому маленькая собачонка. Как улетит змей на промысел, царевна напишет записочку к отцу, к матери, привяжет записочку собачонке на шею и пошлет ее домой. Собачонка записочку отнесет и ответ принесет.

Вот раз царь и царица пишут царевне: узнай-де от змея, кто его сильней. Стала царевна от змея допытываться и допыталась.

— Есть, — говорит змей, — в Киеве Никита Кожемяка — тот меня сильней.

Как ушел змей на промысел, царевна и написала к отцу, к матери записочку: есть-де в Киеве Никита Кожемяка, он один сильнее змея. Пошлите Никиту меня из неволи выручить.

Сыскал царь Никиту и сам с царицею пошел его просить выручить их дочку из тяжелой неволи. В ту пору мял Кожемяка разом двенадцать воловьих кож. Как увидел Никита царя — испугался: руки у Никиты задрожали, и разорвал он разом все двенадцать кож. Рассердился тут Никита, что его испугали и ему убытку наделали, и, сколько ни упрашивали его царь и царица пойти выручить царевну, не пошел.

Вот и придумал царь с царицей собрать пять тысяч малолетних сирот — осиротил их лютый змей, — и послали их просить Кожемяку освободить всю русскую землю от великой беды. Сжалился Кожемяка на сиротские слезы, сам прослезился. Взял он триста пудов пеньки, насмолил ее смолою, весь пенькою обмотался и пошел.

Подходит Никита к змеиной берлоге, а змей заперся, бревнами завалился и к нему не выходит.

— Выходи лучше на чистое поле, а не то я всю твою берлогу размечу! — сказал Кожемяка и стал уже бревна руками разбрасывать.

Видит змей беду неминучую, некуда ему от Никиты спрятаться, вышел в чистое поле.

Долго ли, коротко ли они билися, только Никита повалил змея на землю и хотел его душить. Стал тут змей молить Никиту:

— Не бей меня, Никитушка, до смерти! Сильнее нас с тобой никого на свете нет. Разделим весь свет поровну: ты будешь владеть в одной половине, а я — в другой.

— Хорошо, — сказал Никита. — Надо же прежде межу проложить, чтобы потом спору промеж нас не было.

Сделал Никита соху в триста пудов, запряг в нее змея и стал от Киева межу прокладывать, борозду пропахивать; глубиной та борозда две сажени с четвертью. Провел Никита борозду от Киева до самого Черного моря и говорит змею:

— Землю мы разделили — теперь давай море делить, чтобы о воде промеж нас спору не вышло.

Стали воду делить — вогнал Никита змея в Черное море, да там его и утопил.

Сделавши святое дело, воротился Никита в Киев, стал опять кожи мять, не взял за свой труд ничего. Царевна же воротилась к отцу, к матери.

Борозда Никитина, говорят, и теперь кое-где по степи видна: стоит она валом сажени на две высотою. Кругом мужички пашут, а борозды не распахивают: оставляют ее на память о Никите Кожемяке.

Около Киева проявился змей, брал он с народа поборы немалые: с каждого двора по красной девице; возьмет девицу, да и съест ее.
Пришел черед идти к тому змею царской дочери. Схватил змей царевну и потащил ее к себе в берлогу, а есть ее не стал: красавица собой была, так за жену себе взял.
Полетит змей на свои промыслы, а царевну завалит бревнами, чтоб не ушла. У той царевны была собачка, увязалась с нею из дому. Напишет, бывало, царевна записочку к батюшке с матушкой, навяжет собачке на шею; а та побежит, куда надо, да и ответ еще принесет.
Вот раз царь с царицею и пишут к царевне: узнай, кто сильнее змея?
Царевна стала приветливей к своему змею, стала у него допытываться, кто его сильнее. Тот долго не говорил, да раз и проболтался, что живет в городе Киеве Кожемяка - тот и его сильнее.
Услыхала про то царевна, написала к батюшке: сыщите в городе Киеве Никиту Кожемяку да пошлите его меня из неволи выручать.
Царь, получивши такую весть, сыскал Никиту Кожемяку да сам пошел просить его, чтобы освободил его землю от лютого змея и выручил царевну.
В ту пору Никита кожи мял, держал он в руках двенадцать кож; как увидал он, что к нему пришел сам царь, задрожал со страху, руки у него затряслись - и разорвал он те двенадцать кож. Да сколько ни упрашивал царь с царицею Кожемяку, тот не пошел супротив змея.
Вот и придумали собрать пять тысяч детей малолетних, да и заставили их просить Кожемяку; авось на их слезы сжалобится!
Пришли к Никите малолетние, стали со слезами просить, чтоб защитил их от змея лютого. Прослезился и сам Никита Кожемяка, на их слезы глядя. Взял триста пуд пеньки, насмолил смолою и обмотался ею, чтобы змей не съел, да и пошёл на него.
Подходит Никита к берлоге змеиной, а змей заперся и не выходит к нему.
- Выходи лучше в чистое поле, а то и берлогу размечу!-сказал Кожемяка и стал уже двери ломать.
Змей, видя беду неминучую, вышел к нему в чистое поле.

Долго ли, коротко ли бился со змеем Никита Кожемяка, только одолел змея. Стал змей молить Никиту:
- Не бей меня до смерти, Никита Кожемяка! Сильней нас с тобой в целом свете нет; разделим всю землю, весь свет поровну: ты будешь жить в одной половине, а я в другой.
- Хорошо,- сказал Кожемяка,- надо межу разделительную проложить.
Сделал Никита соху в триста пуд, запряг в нее змея, да и стал от Киева межу пропахивать; Никита провел борозду от Киева до моря Кавстрийского.
- Ну,- говорит змей,- теперь мы всю землю разделили!
- Землю разделили,- проговорил Никита,- давай море делить, а то ты скажешь, что твою воду берут.
Взъехал змей на середину моря. Никита Кожемяка убил и утопил его в море. Эта борозда и теперь видна; вышиною та борозда двух сажен. Кругом ее пашут, а борозды не трогают; а кто не знает, отчего эта борозда,- называет ее валом.
Никита Кожемяка, сделавши святое дело, не взял за работу ничего, пошел опять кожи мять.

В старые годы появился невдалеке от Киева страшный змей. Много народа из Киева потаскал в свою берлогу, потаскал и поел. Утащил змей и царскую дочь, но не съел ее, а крепко-накрепко запер в своей берлоге. Увязалась за царевной из дому маленькая собачонка. Как улетит змей на промысел, царевна напишет записочку к отцу, к матери, привяжет записочку собачонке на шею и пошлет ее домой. Собачонка записочку отнесет и ответ принесет.

Вот раз царь и царица пишут царевне: узнай-де от змея, кто его сильней. Стала царевна от змея допытываться и допыталась.

— Есть, — говорит змей, — в Киеве Никита Кожемяка — тот меня сильней.

Как ушел змей на промысел, царевна и написала к отцу, к матери записочку: есть-де в Киеве Никита Кожемяка, он один сильнее змея. Пошлите Никиту меня из неволи выручить.

Сыскал царь Никиту и сам с царицею пошел его просить выручить их дочку из тяжелой неволи. В ту пору мял Кожемяка разом двенадцать воловьих кож. Как увидел Никита царя — испугался: руки у Никиты задрожали, и разорвал он разом все двенадцать кож. Рассердился тут Никита, что его испугали и ему убытку наделали, и, сколько ни упрашивали его царь и царица пойти выручить царевну, не пошел.

Вот и придумал царь с царицей собрать пять тысяч малолетних сирот — осиротил их лютый змей, — и послали их просить Кожемяку освободить всю русскую землю от великой беды. Сжалился Кожемяка на сиротские слезы, сам прослезился. Взял он триста пудов пеньки, насмолил ее смолою, весь пенькою обмотался и пошел.

Подходит Никита к змеиной берлоге, а змей заперся, бревнами завалился и к нему не выходит.

— Выходи лучше на чистое поле, а не то я всю твою берлогу размечу! — сказал Кожемяка и стал уже бревна руками разбрасывать.

Видит змей беду неминучую, некуда ему от Никиты спрятаться, вышел в чистое поле.

Долго ли, коротко ли они билися, только Никита повалил змея на землю и хотел его душить. Стал тут змей молить Никиту:

— Не бей меня, Никитушка, до смерти! Сильнее нас с тобой никого на свете нет. Разделим весь свет поровну: ты будешь владеть в одной половине, а я — в другой.

— Хорошо, — сказал Никита. — Надо же прежде межу проложить, чтобы потом спору промеж нас не было.

Сделал Никита соху в триста пудов, запряг в нее змея и стал от Киева межу прокладывать, борозду пропахивать; глубиной та борозда две сажени с четвертью. Провел Никита борозду от Киева до самого Черного моря и говорит змею:

— Землю мы разделили — теперь давай море делить, чтобы о воде промеж нас спору не вышло.

Стали воду делить — вогнал Никита змея в Черное море, да там его и утопил.

Сделавши святое дело, воротился Никита в Киев, стал опять кожи мять, не взял за свой труд ничего. Царевна же воротилась к отцу, к матери.

Борозда Никитина, говорят, и теперь кое-где по степи видна: стоит она валом сажени на две высотою. Кругом мужички пашут, а борозды не распахивают: оставляют ее на память о Никите Кожемяке.

Альтернативный текст:

— Русская народная сказка в обработке Афанасьева А.Н.

В старые годы появился невдалеке от Киева страшный змей. Много народа из Киева потаскал в свою берлогу, потаскал и поел. Утащил змей и царскую дочь, но не съел ее, а крепко-накрепко запер в своей берлоге. Увязалась за царевной из дому маленькая собачонка. Как улетит змей на промысел, царевна напишет записочку к отцу, к матери, привяжет записочку собачонке на шею и пошлет ее домой. Собачонка записочку отнесет и ответ принесет.

Вот раз царь и царица пишут царевне: узнай-де от змея, кто его сильней. Стала царевна от змея допытываться и допыталась.

— Есть, — говорит змей, — в Киеве Никита Кожемяка — тот меня сильней.

Как ушел змей на промысел, царевна и написала к отцу, к матери записочку: есть-де в Киеве Никита Кожемяка, он один сильнее змея. Пошлите Никиту меня из неволи выручить.

Сыскал царь Никиту и сам с царицею пошел его просить выручить их дочку из тяжелой неволи. В ту пору мял Кожемяка разом двенадцать воловьих кож. Как увидел Никита царя — испугался: руки у Никиты задрожали, и разорвал он разом все двенадцать кож. Рассердился тут Никита, что его испугали и ему убытку наделали, и, сколько ни упрашивали его царь и царица пойти выручить царевну, не пошел.

Вот и придумал царь с царицей собрать пять тысяч малолетних сирот — осиротил их лютый змей, — и послали их просить Кожемяку освободить всю русскую землю от великой беды. Сжалился Кожемяка на сиротские слезы, сам прослезился. Взял он триста пудов пеньки, насмолил ее смолою, весь пенькою обмотался и пошел.

Подходит Никита к змеиной берлоге, а змей заперся, бревнами завалился и к нему не выходит.

— Выходи лучше на чистое поле, а не то я всю твою берлогу размечу! — сказал Кожемяка и стал уже бревна руками разбрасывать.

Видит змей беду неминучую, некуда ему от Никиты спрятаться, вышел в чистое поле.

Долго ли, коротко ли они билися, только Никита повалил змея на землю и хотел его душить. Стал тут змей молить Никиту:

— Не бей меня, Никитушка, до смерти! Сильнее нас с тобой никого на свете нет. Разделим весь свет поровну: ты будешь владеть в одной половине, а я — в другой.

— Хорошо, — сказал Никита. — Надо же прежде межу проложить, чтобы потом спору промеж нас не было.

Сделал Никита соху в триста пудов, запряг в нее змея и стал от Киева межу прокладывать, борозду пропахивать; глубиной та борозда две сажени с четвертью. Провел Никита борозду от Киева до самого Черного моря и говорит змею:

— Землю мы разделили — теперь давай море делить, чтобы о воде промеж нас спору не вышло.

У светлого Днепра, на широких холмах, стоял древний Киев-град. Жили киевляне, поживали, горя не знали.

А горе-то и налетело чёрной тучей.

Повадился летать в Киев страшный змей. Тело у змея в чешуе зелёной, хвост извивается, а на шее сразу три головы растут. Глаза пламенем жгут, пасти огнём пышут, на лапах — когти железные.

Как налетит змей на город, всё небо чёрными крыльями закрывает — свету дневного не видно. Летит змей, шипит:

— Не стоять граду Киеву над Днепром-рекой! Всех огнём спалю, всех в пыль стопчу! А коли хотите в живых остаться — давайте мне каждый месяц по красной девушке. Стану я к горе прилетать, у дуба опускаться и красных девушек поедать.

Заплакали люди, затосковали. Жалко им своих дочерей. А не дать — напустит змей на Киев огонь-пламень, сгорит город — и весь народ с ним. И стали каждый месяц выводить по девушке на гору к дубу. А змей прилетит ночью — и съест её. Так он всех девушек поел. Осталась одна княжеская дочь.

Заплакали, завопили в княжеском терему. Нарядили княжну-красавицу в шёлковые уборы, отвели её на гору к старому дубу, цепями привязали, поклонились ей в землю да с плачем ушли в город, а с княжной только беленький её голубок любимый остался.

Стоит княжна у дуба. Страшно ей — над горой ветер гудит, филин стонет. В полночь слышит она — зашумели крылья.

— Ой, смерть моя летит! — плачет девушка-красавица.

А змей к дубу подлетел, на княжну глядит, любуется.

— Не пугайся, красавица, — шипит, — не съем я тебя. Уж больно ты хороша. К себе унесу. Будешь у меня в пещере за хозяйку.

Подхватил девушку и унёс. А голубок за ним следом летит. Принёс змей княжну в дремучие леса, в своё змеиное логово. Брёвнами вход завалил, а недоглядел, что голубок в тёмном углу спрятался.

Как-то раз улетел змей, а княжна говорит голубку:

— Лети-ка ты домой. Отнеси письмо батюшке с матушкой. Не придумают ли, как меня отсюда выручить.

Привязала она письмо голубку под крыло, и полетел он в Киев. Как прочли князь с княгиней её письмо, себя не помнят от радости: княжна-то жива! Написали они ей: пусть она у змея допытается, кого он боится. Не может быть, чтобы на него никакой погибели не было.

Прилетел голубок к княжне, прочла она письмо, стала змея ждать. Вот как прилетел змей да улёгся отдыхать, княжна говорит ему:

— Ох, змеюшка-змей, и силен ты и страшен. А верно ли, что на свете никого сильнее тебя нету?

Лежит змей, хвост в кольцо свивает, посмеивается.

— Так и быть, — говорит, — скажу тебе всю правду. Есть в Киеве богатырь один, зовут его Никита Кожемяка. Живёт он в Кожевенной слободе, кожи мнёт да дубит. Только один он на свете сильнее меня. Его одного боюсь, — сказал змей так и захрапел.

Как принёс эту весточку голубок в Киев, послал князь слуг в Кожевенную слободу:

— Найдите Никиту Кожемяку. Скажите — князь зовёт.

Отыскали слуги Никиту. А Никита — мужик огромный, широкий, бородища лопатой — в то время кожи мял. Услыхал, что князь зовёт его.

— Не пойду, — говорит, — недосуг мне. — Взвалил на плечо сразу двенадцать воловьих шкур, да и понёс в Днепре мочить.

Вернулись слуги в княжий терем, рассказали, как дело было.

Пошёл князь сам в Кожевенную слободу. Говорит Никите:

— Никитушка! Выручи! Ты один змея одолеть можешь. Спаси дочку!

— Да где мне на змея идти! — отвечает Никита. — Я мужик робкий, мне его не одолеть.

Так и вернулся князь ни с чем. А в городе, как услыхали, что Никита змея одолеть может, собрали пять тысяч девчоночек махоньких и послали их к Никите. Пришли девчоночки к богатырю, встали на коленочки, в голос плачут:

— Дяденька Никита, пожалей нас! Пройдёт годок- другой, подрастём мы, и станет нас змей поедать. Страшно нам. Пойди к змею, оторви ему поганые головы!

Жалко стало Никите девчоночек.

— Ладно, — говорит, — не плачьте! Пойду попробую.

Взял Никита триста пудов верёвки, насмолил смолою, да и обвертелся весь.

В руки дубину стопудовую взял и пошёл к змеиной берлоге.

Кричит змею:

— Выходи, змей, Никита Кожемяка пришёл! Давай силой меряться!

Выполз змей из логова. Зашипели его три пасти, повалил на Никиту дым, опалил его огонь. А Никита то справа, то слева змея своей дубиной потчует.

Шипит змей от боли и ярости.

Он и с одного и с другого бока на Никиту кидается — смола пасти вяжет, зубы из смоляной верёвки не вытащить.

А Никита знай его по голове дубиной своей охаживает.

Свалился змей, просит:

— Не губи меня... Разделим землю пополам; ты будешь в одной половине, а я в другой. Нам двоим места хватит.

— Ладно, — говорит Никита, — давай. Только надо будет между нами границу поглубже проложить.

Впряг он змея в соху, а соха-то в триста пудов. Тащит её змей от Киева до моря Чёрного. Прорыл борозду глубокую-преглубокую, пыхтит, умаялся.

А Никита знай покрикивает: требует разделить море. Потащил змей соху в море, да и утонул в нём.

Вытащил его Никита на берег, разложил костёр, сжёг змея, а пепел ветры буйные развеяли на все четыре стороны.

Идёт Никита в Киев.

Народ навстречу ему бежит.

Радуются, пляшут, песни поют.

Князь с княгиней дочку за руки ведут, несут Никите навстречу дары драгоценные.

А Никита говорит:

— Куда мне добро это?! Не ради награды я змея убивал. Пожалел я малых девчоночек.

И вернулся Никита в свою слободу. Как прежде живёт, кожи мнёт, в светлом Днепре вымачивает. Давно это было, а слава про Никиту далеко пошла. Сложил народ про него эту сказку — богатырям на удивление, добрым людям на размышление.

Вопросы по сказке

Ты знаешь, кого называют богатырём? Можно ли сказку «Никита Кожемяка» назвать богатырской? О каком богатыре говорится в этой сказке?

В каком городе жил богатырь Никита? Как называли жителей этого города? (Киевляне.) Чем занимался Никита, почему у него было прозвище Кожемяка?

Расскажи, какое горе приключилось в городе Киеве. Вспомни, как в сказке описывается змей. («Тело у змея в чешуе зелёной, хвост извивается, на шее сразу три головы растут; глаза пламенем жгут, пасти огнём пышут, на лапах — когти железные; как налетит змей на город, всё небо чёрными крыльями закрывает — свету дневного не видно».)

Почему княжеской дочке удалось спастись? Какую тайну она выведала у змея?

Вспомни, как в сказке говорится, каким был Никита Кожемяка. (Мужик огромный, широкий, бородища лопатой.) Что говорится о его силе? (Он за один раз двенадцать воловьих (бычьих) шкур мог унести.)

Когда Никита Кожемяка согласился идти на змея? Расскажи, как он победил змея.

Чем закончилась сказка? Как ты понял последние слова сказки: «Сложил народ про него сказку — богатырям на удивление, добрым людям на размышление»?