Дирижер и его роль в оркестре. Культшпаргалка: как устроен симфонический оркестр и зачем ему дирижер

Обычные люди, далекие от классической музыки, не всегда понимают, чем именно занимается этот человек в смокинге, машущий руками перед старающимися сыграть как можно лучше музыкантами. Тем не менее, ни один оркестровый концерт без этого участника не обходится. Что делает дирижер, в чем его роль и почему слушатели покупают билеты охотнее, если он знаменит?

От Древней Греции до наших дней

Задолго до Тосканини, Фуртвенглера, фон Караяна и Бернстайна их работу выполнял уже Ферекид из Патр, известный в Древней Греции как «Задаватель ритма». Согласно историческим источникам, еще в 709 г. до н.э. он управлял группой из восьмисот музыкантов золотым жезлом, поднимая и опуская его и добиваясь, чтобы музыканты «начинали одновременно» и «все могли держаться вместе».

Функции дирижера изменились за последние тысячу с лишним лет, но профессия эта по-прежнему окутана определенной мистической аурой. И в самом деле, вызывает удивление способность одного человека, держащего в руке лишь деревянную палочку, обеспечивать слаженное звучание иногда сотен инструментов.

Как получается, что звуки, изливающиеся в результате этого таинственного танца у пульта, иногда вызывают возвышенный восторг, охватывающий слушателей, которые потом всю жизнь не могут забыть охвативших их чувств?

Это великая тайна искусства, и полностью разгадать ее, слава Богу, невозможно.

Если проводить более приземленные аналогии, то дирижер - это музыкальный эквивалент менеджера спортивной команды. Никогда нельзя в точности оценить, что он делает, - но всегда понятно, какого результата он добивается. Оркестр, в принципе, может обойтись без дирижера, но все же в большинстве случаев предпочитают играть под его руководством. Так что, собственно, он делает? Вот некоторые из множества вещей, которыми дирижер сознательно или бессознательно занимается за пультом.

Человек-метроном

«Весь долг дирижера состоит в его способности всегда указывать правильный темп», - так сказал Рихард Вагнер, который сам владел в совершенстве этой профессией, а также был великим композитором. Обычно для управления оркестром используется правая рука (с палочкой или без), но и другие составляющие влияют на безупречность исполнения. Дирижера нельзя заменить метрономом (что прекрасно показано в аллегорическом фильме Феллини «Репетиция оркестра»), его действия означают гораздо больше.

Интерпретация

Профессия дирижера состоит в воплощении в жизнь партитуры. Для этого в качестве инструмента он использует свое собственное понимание произведения и выражает его посредством индивидуального языка жестов. Он как бы «лепит» музыкальную линию, подчеркивает нюансы и отдельные музыкальные элементы, управляя музыкантами, и, по сути, многое создает заново. Эти процессы, как правило, выражаются левой рукой. В то время как у всех дирижеров есть некоторые общие жесты, большинство величайших из них обладают собственным уникальным стилем. К примеру, Фуртвенглер в некоторые моменты спонтанно производил довольно странные движения. Валерий Гергиев шевелил пальцами, выражая характер музыки, сам он объяснял эту манеру тем, что был пианистом.

Умение слушать

«Лучшие дирижеры - лучшие слушатели», - утверждает Том Сервис, журналист, автор увлекательной книги «Музыка как алхимия: Путешествия с великими дирижерами и их оркестрами». Они, подобно громоотводу, принимают на себя эмоциональную нагрузку произведения, и фокусируют внимание на самых сильных его сторонах. Для дирижера важно понимать музыку глубже обычных людей, а потом выразить собственное гиперосознание, сделав его общедоступным.

Диктатура

«Вы должны навязать свою волю - не силой, но вы должны быть в состоянии убедить людей в правильности вашей точки зрения!» - сказал Пьер Булез, легендарный композитор и дирижер. Хотя большинство дирижеров в наши дни считают себя демократами, это просто не может быть правдой. Это не значит, что без диктаторства не обойтись, но это непросто. Булез приводит в пример Берлинский филармонический оркестр, называя его группой индивидуумов: «Если дирижер не задаст им коллективную направленность, то они будут лишены руля и ветрил».

Дирижер-проводник

Во многих языках слово «дирижер» звучит как «кондуктор». Что же, что-то общее есть, ведь каждый слушатель ухом воспринимает музыку, а смотрит на то, что делает дирижер, и через этот зрительный образ происходит визуальная связь, своеобразный мост между нашими глазами и мелодическими ощущениями. Иногда от пульта просто невозможно отвести взгляд, это зрелище завораживает.

«Дирижировать намного труднее, чем играть на одном инструменте. Вам нужно знать культуру, все рассчитать и спроецировать то, что вы хотите услышать» - утверждает Булез.

А что, кроме музыки?

Дирижерам необходимы музыкальный инстинкт, интуиция и врожденная музыкальность, но кроме этого нужно много знать. Прежде чем занять место у пульта, они, как правило, тратят много часов на подготовку. Часто она носит академический характер, охватывая изучение исторических документов, таких как письма, технические характеристики инструментов определенного периода или биографические моменты авторов. Как и все великие тайны, великая музыка происходит только от огромного количества тяжелой работы.

Наверняка каждый из нас, наблюдая игру большого оркестра, не раз обращал внимание на странного человека, стоящего спиной к зрителям и неистово размахивающего руками перед музыкантами.
А какова его роль?
Роль дирижера переоценить невозможно. Он - руководитель оркестра. Даже само слово diriger в переводе с французского и означает "направлять, управлять".
Представьте, в составе оркестра около ста человек. Каждый из них - настоящий профессионал своего дела, виртуоз и великолепный музыкант. И у каждого есть своё мнение по поводу того, как нужно играть тот или иной фрагмент музыкального произведения: здесь тихо, тут громче, вот в этом месте резкий акцент, а вот теперь чуть быстрее, потом плавное замедление, т.д....

Но беда в том, что сколько людей, как известно, столько и мнений. И начинается хаос, потому что не могут сто человек договориться: каждый приведёт массу аргументов в пользу своей трактовки и будет по-своему прав. Вот здесь-то и приходит на помощь дирижёр!
Он собирает музыкантов воедино, заставляя строго исполнять те нюансы, которые устанавливает сам.
Таким образом исключаются разногласия, и оркестр начинает играть стройно, в одном русле.
Естественно не каждый годится на роль такого "руководителя музыки". Это должен быть очень образованный человек, тонко разбирающийся и чувствующий музыку.

Дирижер Валерий Гергиев.

Как самостоятельный вид музыкального исполнительства дирижирование сложилось в первой половине XIX века, однако ещё на египетских и ассирийских барельефах встречаются изображения человека с жезлом в руке, руководящего группой музыкантов. В древнегреческом театре корифей руководил хором, отбивая ритм ногой, обутой в сандалию с железной подошвой. Вместе с тем уже в Древней Греции было распространено управление хором с помощью так называемой хейрономии, которое перешло затем и в практику церковного исполнительства в средневековой Европе; этот вид дирижирования предполагал систему условных движений рук и пальцев, с помощью которых дирижёр указывал певчим темп, метр, ритм, воспроизводил контуры мелодии — её движение вверх или вниз и т. д.

С усложнением многоголосия и развитием оркестровой игры становилась всё более необходимой чёткая ритмическая организация ансамбля исполнителей, и в практику постепенно входил способ дирижирования с помощью баттуты — палки, изготовлявшейся из различных материалов, в том числе и из золота, служившей для отбивания такта.
Баттута изначально представляла собою достаточно массивную трость; руководитель оркестра отбивал такт, ударяя ею об пол, — такое дирижирование было и шумным, и небезопасным: Ж. Б. Люлли во время дирижирования наконечником трости нанёс себе рану, оказавшуюся смертельной. Однако уже в XVII веке существовали и менее шумные способы дирижирования; так, в ансамбле исполнением мог руководить один из его участников, чаще всего скрипач, который отсчитывал такт ударами смычка или кивками головы.

С появлением в XVII веке системы генерал-баса обязанности дирижёра перешли к музыканту, исполнявшему партию генерал-баса на клавесине или органе; он определял темп рядом аккордов, но мог также делать указания глазами, кивками головы, жестами, или даже, как например И. С. Бах, напевая мелодию или отстукивая ритм ногой. В XVIII веке распространилась практика двойного и тройного дирижирования — при исполнении сложных вокально-инструментальных сочинений: так, в опере клавесинист управлял певцами, а концертмейстер оркестром; третьим руководителем мог стать первый виолончелист, игравший басовый голос в оперных речитативах, или хормейстер.
Развитие и усложнение симфонической музыки, постепенное расширение состава оркестра уже в конце XVIII века требовали освобождения дирижёра от участия в ансамбле; дирижирующий концертмейстер вновь уступал своё место человеку, стоящему перед оркестром. В начале XIX века в руке дирижёра появилась небольшая деревянная палочка.
На протяжении веков композиторы по общему правилу сами исполняли свои произведения: сочинение музыки входило в обязанности капельмейстера, кантора, в иных случаях и органиста; постепенное превращение дирижирования в профессию началось в последние десятилетия XVIII века, когда появились композиторы, регулярно выступавшие с исполнением чужих сочинений. Практика исполнения чужих сочинений во второй половине XVIII века распространилась и в оперных театрах.
Доподлинно не установлено, кто первый, пренебрегая приличиями, повернулся спиной к публике, лицом к оркестру, Г. Берлиоз или Р. Вагнер, но в искусстве управления оркестром это был исторический поворот, обеспечивший полноценный творческий контакт дирижёра с артистами оркестра. Постепенно дирижирование превращалось в самостоятельную профессию, не связанную с композиторским творчеством: управление разросшимся оркестром, интерпретация всё более усложняющихся сочинений требовали специальных навыков и специальной одарённости, отличной в том числе и от одарённости музыканта-инструменталиста. «Для дирижирования, — писал Феликс Вейнгартнер, — требуется не только способность полностью понимать и чувствовать музы-кальное художественное творение, но и особая техническая лов-кость рук, её трудно описать и ей едва ли можно научиться… Эта специфическая способность зачастую никак не связа-на с общей музыкальной одарённостью. Случается, что какой-нибудь гений лишен этой способности, а посред-ственный музыкант наделён ею».
Первым профессиональным дирижёром (не являвшимся композитором) можно считать Николая Рубинштейна, который с начала 60-х годов XIX века был постоянным дирижёром симфонических концертов в Москве, гастролировал в качестве дирижёра в Петербурге и других городах, был первым в России исполнителем многих сочинений как русских, так и зарубежных композиторов.
Чувствуя себя сотворцом исполняемого сочинения, дирижёр-романтик порою не останавливался перед внесением тех или иных изменений в партитуру, прежде всего касающихся инструментовки (некоторые исправления, внесённые романтиками в поздние сочинения Л. ван Бетховена, и сейчас принимаются дирижёрами), тем более не видел большого греха в отступлении, на своё усмотрение, от обозначенных в партитуре темпов и т. д. Это считалось оправданным, поскольку далеко не все великие композиторы прошлого в совершенстве владели оркестровкой, а Бетховену, как предполагалось, глухота мешала ясно представить себе звуковое сочетание. Очень часто сами композиторы после первого прослушивания вносили исправления в оркестровку своих сочинений, но не все имели возможность их услышать.

Дирижер Евгений Светланов. Увертюра к опере "Вильгельм Телль".

Дирижёрские вторжения в партитуры постепенно уходили в прошлое, но долго ещё сохранялось стремление адаптировать сочинения давно ушедших композиторов к восприятию современной аудитории: «романтизировать» сочинения доромантической эпохи, исполнять музыку XVIII века полным составом симфонического оркестра XX столетия… Всё это ещё в начале XX века вызвало «антиромантическую» реакцию в музыкальных и околомузыкальных кругах). Значительным явлением в музыкальном исполнительстве второй половины XX века стало движение «аутентистов». Бесспорной заслугой этого направления, является освоение стилистических особенностей музыки XVI—XVIII веков — тех особенностей, которыми дирижёры-романтики в большей или меньшей степени были склонны пренебрегать.

Выразительное дирижирование Теодора Курентзиса.

22.08.2017 10:15 1515

Когда вы видите выступление оркестра классической музыки, то замечаете среди музыкантов человека, стоящего спиной к зрителям. Он смотрит в сторону оркестра и периодически размахивает руками. В одной руке у него палочка, которой он что-то указывает музыкантам.

Этот человек называется дирижёром.

Зачем нужен дирижёр? Спросите вы. Он ведь не играет на музыкальном инструменте. И разве оркестр не справится без него?

Слово дирижер имеет французское происхождение. Оно означает руководить, управлять. И дирижер действительно управляет оркестром, являясь его ключевой фигурой в оркестре.

Данная профессия существует уже давно.

Египетские и ассирийские барельефы, сохранившиеся до наших дней, изображают человека с палочкой в руках. Он руководит музыкантами и что-то им указывает. В Древней Греции также были люди, которые руководили хором.

Своими руками и дирижёрской палочкой он указывает, кому из музыкантов надо играть быстро, а кому медленно, где музыка должна звучать тише и где громче. Дирижёр вдохновляет оркестр своей энергией. От его мастерства зависит качество звучания музыки и игры всего оркестра.

Наверняка, смотря на то, как дирижер машет палочкой перед целым оркестром, возникали мысли, зачем он там нужен, ведь оркестр и сам прекрасно играет, подглядывая в ноты. А дирижер при том, что хаотично машет руками, ничем больше не занимается. В чем заключается его работа?

Оказывается, роль дирижера в оркестре далеко не последняя, а даже, можно сказать, главная. Ведь, как правило, оркестр состоит из нескольких десятков музыкантов, каждый из них играет свою партию на определенном инструменте. И да, музыканты смотрят в ноты. Но! Если не будет человека, который руководит их игрой, музыканты быстро собьются с такта или ритма, концерт будет испорчен.

Что же делает дирижер? По сути, работа дирижера – руководить оркестром. Движениями рук и палочки он показывает, как играть оркестру: тихо, громко, быстро или медленно, плавно или отрывисто, а может им вообще нужно остановиться. Дирижер чувствует музыку всем телом и душой, знает, как играет каждый музыкант, и как должна звучать музыка в целом. Он выравнивает звучность оркестра.

На репетициях оркестра все свои действия дирижер громко проговаривает словами, не забывая при этом выполнять соответствующие жесты. Так музыканты запоминают, привыкают и исполняют ту партию, которую требует руководитель. На концерте же главным «оружием» дирижера становятся движения палочки, рук, пальцев, раскачивания в стороны, незначительные наклоны тела, разнообразные движения головой, мимика лица и взгляд – все это помогает руководить оркестром. Работа дирижера очень сложная и ответственная, ведь он в ответе и перед композитором, чье произведение исполняет, и перед оркестром, который ему бесконечно доверяет, и перед слушателями, что могут полюбить музыку благодаря его хорошей работе или остаться к ней равнодушными в противном случае.

Случалось ли вам, ребята, задуматься: зачем нужен в оркестре дирижёр? Стоит перед оркестром какой-то человек спиной к публике, размахивает руками, а сам ни на чём не играет. Нужен ли он музыкантам? Оказывается, нужен. И от того, как и что дирижёр показывает своей палочкой, зависит очень многое.
Представьте себе бегунов на старте. Они приготовились сорваться с места и ринуться вперёд... И вдруг вместо выстрела им кричат: "Ну, давайте, бегите, что ли!" Как, по-вашему, смогут бегуны по такой "команде" оторваться от старта одновременно?
Вот и считайте, что первую обязанность дирижёра мы выяснили. Оркестру, в котором иногда играет более ста человек, нужна чёткая команда, чтобы всем одновременно начать играть. Но в отличие от бегунов, которые к финишу придут один за другим, оркестранты должны закончить музыку все вместе – опять по знаку дирижёра.
Но этим не ограничиваются обязанности дирижёра. Вы знаете, что в одной и той же музыкальной пьесе есть и громкие и тихие места. И вот играет эту пьесу оркестр. Один музыкант начнёт играть тихо несколько раньше, чем надо; другому покажется, что тише надо играть, наоборот, позже; а третий вообще позабудет, где надо играть тише... Представляете, какая неразбериха получится?
И здесь опять на первый план выступает командир – дирижёр. Именно по его сигналу все музыканты, сколько бы их ни было, могут одновременно сыграть "тихо" или "громко". Это ещё одна обязанность дирижёра.
Вы знаете разные музыкальные пьесы. Например, марш – музыка всегда громкая, чёткая, бодрая. У колыбельной музыка совсем другая – тихая, нежная, убаюкивающая, А теперь представьте, что эту колыбельную не мама поёт, а играет оркестр в сто человек! Все музыканты знают, что надо играть тихо, но без чьего-либо постороннего наблюдения сделать это очень трудно, и здесь, оказывается, очень нужен дирижёр, который сам не играет, а слушает, оценивает со стороны, как звучит оркестр, показывает, кому надо играть чуть громче, а кому потише, – "выравнивает" звучность оркестра. Это его третья обязанность.
Есть и четвёртая. Если мы делаем утреннюю зарядку под музыку и под руководством тренера, он нам считает: "раз, два, три", чтобы мы не сбились с темпа. А для чего гремит барабан, когда идут строем? Для того, чтобы все шли в ногу, ровным строем. Иначе один пойдёт чуть быстрее, другой отстанет. Вот музыка и организовывает всех.
А теперь представим, что оркестр играет вальс. Кто-то из музыкантов немного заторопился, кто-то замедлил темп. И если перед глазами музыкантов не будет дирижёра, то очень скоро они перестанут играть вместе, "разойдутся". Дирижёр сделать этого не позволит. Он всё время следит, чтобы музыканты держали нужный темп, чтобы не затянуть вальс, как похоронное шествие, или, наоборот, не кончить его бешеным галопом.
Но и на этом не кончаются обязанности дирижёра.
Музыку, которую играет оркестр, нужно хорошо, как говорят, "с душой" исполнить. А ведь каждый человек чувствует и понимает музыку по-своему. Даже одну и ту же песню разные артисты поют по-разному, каждый со своим "выражением". Но когда музыкантов в оркестре много, нужен кто-то один, чтобы по его воле все играли с одинаковым, продиктованным им "выражением", – нужен дирижёр. Только по его знаку можно будет где-то замедлить, а где-то, наоборот, ускорить темп для того, чтобы музыка звучала выразительнее. И получается, что музыку как бы исполняет один дирижёр на одном огромном инструменте, в который слились десятки других, исполняет её по-своему, так, как он её чувствует.
Вот почему, слушая одно и то же музыкальное произведение в исполнении одного и того же оркестра, но управляемого разными дирижёрами, мы каждый раз замечаем что-то новое.
Возьмём в качестве примера первый жест дирижёра, когда он даёт начало пьесы. У одного – это скупой, строгий жест кистью руки, у другого – лишь едва заметное движение двумя пальцами; у третьего – широкий жест двумя руками. Это различие, может быть, выглядит на бумаге несколько механическим. Зато посмотрите на руки дирижёров и на их лица! Здесь язык жестов, выражение глаз оказываются самыми доступными, самыми доходчивыми и понятными, невзирая на то, что дирижёры могут принадлежать к разным национальностям, говорить на разных языках. И этот язык понятен не только любому исполнителю, любому музыканту. Он может очень многое, просто человеческое сказать и слушателю, внимательно следящему за дирижёром, чувствующему вместе с дирижёром.
Как дирижёр разговаривает с оркестром? Жестами: движениями палочки (которой дирижёры пользуются уже около 200 лет), движениями рук, одних только пальцев. Да и сам он не стоит неподвижно: он ритмично раскачивается, наклоняется, делает различные движения головой. Даже лицо и глаза помогают его работе – и здесь выражения могут быть разнообразными до бесконечности.
Дирижёр не может говорить, потому что, во-первых, это будет отвлекать музыкантов и слушателей от музыки, во-вторых, часто ему в громких местах пришлось бы просто кричать, чтобы музыкантам было слышно. Представляете себе такую картину!
Дирижёров можно сравнить с немыми людьми, которые тоже объясняются жестами рук и мимикой. Дирижёр обречён на полное молчание, и тем красноречивее становятся его жесты, выразительнее мимика.
– А как же, – спросите вы, – играют оркестры без дирижёра?
Здесь секрет простой. Оказывается, и там есть дирижёр, только мы его не замечаем, потому что он сидит и сам играет на каком-нибудь инструменте, а все свои дирижёрские обязанности выполняет заранее – на репетициях. Такие оркестры исполняют обычно небольшие музыкальные произведения, и на репетициях их можно разучить так, чтобы потом играть просто наизусть. А команду начала подаёт один из оркестрантов.
Теперь вы представляете себе, какова роль дирижёра. Это роль человека, несущего огромную ответственность и перед композитором, чьё произведение он исполняет, и перед оркестром, который целиком ему доверяет, и перед слушателями, которые только через дирижёра могут познакомиться с произведением, полюбить его или остаться равнодушными.

Рисунок Ю. Лобачёва.