Интервью. Интервью с новым вокалистом арии Интервью с группой ария
Ария — одна из самых известных «тяжелых» групп нашей страны, которая давно уже завоевала звание «ветеранов» рок-сцены. Огромное количество поклонников разных возрастов — от мала до велика - приходит на их концерты, покупает их диски, с удовольствием слушает их песни. И снова группа готовит новый альбом под названием «Феникс». Теперь уже с новым вокалистом — Михаилом Житняковым, который сменил Артура Беркута совсем недавно. Он и Максим Удалов ответили на вопросы корреспондента Metalkings. Итак, начнем.
На вопросы отвечали: Михаил Житняков и Максим Удалов
S: Начну с самой актуальной темы в данный момент — смена вокалиста. Как давно стало известно, что Артур покидает группу?
Максим Удалов : Я знал, что Артур готовит что-то сольное, собственное. Всё шло к этому, трудно установить дату или период, когда это началось. Есть только финальная точка, которую мы с Артуром поставили в конце июля.
Михаил Житняков : Информация об уходе из группы Артура появилась буквально на следующий день после разговора с ним
S: Много ли претендентов на место Артура рассматривали?
Максим Удалов : Немного
S: По каким критериям выбрали именно Михаила Житнякова?
Максим Удалов : По критериям профессиональной пригодности и яркости таланта
S: Вы не боитесь, что со сменой вокалиста творчество «Арии» изменится и поклонники отнесутся к этому негативно?
Михаил Житняков : На мой взгляд творчество группы «Ария» не претерпело никаких изменений с приходом Артура в 2002 году. Не произойдет этого и сейчас. Это очевидно, так как основные авторы никогда не писали песен под вокалистов. Материал нового альбома был полностью придуман, когда в группе еще работал Артур.
Максим Удалов : Я не представляю как творчество «Арии» вообще может изменится и что означает это «изменение». У нас огромный творческий и технический ресурс, но я надеюсь на понимание наших поклонников.
S: Странный вопрос, но интересный. А музыканты группы «Ария» оформлены в «штат» по трудовой? Будет ли в трудовой книжке красоваться запись «вокалист группы Ария» или работа происходит по контракту? По договору?
Максим Удалов
: Не то, что странный, не совсем корректный. Мы, конечно не шарашкина контора, у нас всё официально оформлено...
Михаил Житняков : Это большая коммерческая тайна (смеется).
S: А с Артуром Вы остались в хороших отношениях? Услышат ли поклонники его голос и увидят ли когда-нибудь на концерте Арии в качестве гостя?
Максим Удалов : Да, в нормальных отношениях, никто не хлопал дверьми. Думаю увидят! Время покажет.
Михаил Житняков : Таких вокалистов много: К. Майне, Д. Ковердейл, Ф. Меркьюри, Й. Ланде, С. Тайлер, Д. Бон Джови. Также отечественные, но не менее авторитетные В. Кипелов, Н. Носков.
Максим Удалов : Дикинсон, если одного выбирать. Да и так для меня он лучший
S: Вам до сих пор нравится то, что Вы делаете? Или музыка превратилась в бизнес?
Максим Удалов : Мне нравится и хочется на гастроли побыстрее
Михаил Житняков : Для меня до последнего времени музыка вообще не являлась источником дохода. Поэтому с уверенностью могу сказать, что мне это нравится.
S: У Вас выходит новый альбом «Феникс». Обычно многие группы радуют поклонников сначала синглом, потом видеоклипом. Вы сразу выстрелили альбомом. Почему обошли такие предварительные шаги?
Михаил Житняков : Последним изданием уже был сингл «Поле битвы», поэтому группа представила на радио одну композицию («Бои без правил») перед выходом альбома. Так что все вполне закономерно.
Максим Удалов : У нас полнометражный альбом, зачем размениваться на такие мелочи? Конечно, видеоклип не «мелочь» в определённом смысле, об этом можно будет говорить после выхода альбома
S: А что Вы думаете об обстановке с тяжелой музыкой в России? Считаете ли Вы ее неблагоприятной или благоприятной для развития молодых коллективов?
Максим Удалов : Тяжелая музыка - это прежде всего группы, которые существуют в этом жанре, их можно не перечислять. Много это, или мало - столько, сколько есть. О том, какая обстановка благоприятная или нет, не думаю, так как занимаюсь тем, что мне нравится.
Михаил Житняков : Можно сколько угодно сетовать на трудности и неблагоприятную обстановку для развития молодых команд, но все познается в сравнении. В далекие 70-е и 80-е годы ситуация была не менее простой. Проблемы, связанные с Железным занавесом, отсутствие аппарата и музыкальных инструментов и прочие трудности превращали занятие музыкой в настоящее испытание. На сегодняшний день все эти трудности позади, однако тяжелая музыка переживает не самые лучшие времена. Стало быть дело не только в этом, меняется время и отношение к тяжелой музыке
S: Я видела много материалов в интернете о Вашем новом альбоме. Рассказано почти все, даже спросить нечего. Однако, расскажите об общей концепции и настроении альбома? Об общем идее, которую Вы в него вложили?
Михаил Житняков : Насколько мне известно, концепции, объединяющей все песни, нет. На мой взгляд получился вполне традиционный альбом в духе Арии.
Максим Удалов : Его скоро можно будет услышать. Это нельзя описать типа «мы много работали» или «концепция такая-то». Пожалуй, мы вложили в него душу.
S: Вот уже много лет группа держит себя в жестких рамках своего стиля. Не приходило каких-либо идей зазвучать более экстремально?
Максим Удалов : Зазвучать на западном уровне - вот задача, которую нам удалось решить.
S:.И напоследок, пожелайте что-нибудь читателям Metalkings.
Михаил Житняков : Больше всего хотелось бы пожелать хорошего настроения и позитива, которых так порой не хватает на просторах интернета. И слушайте хорошую музыку.
Мы сидим с Виталием Дубининым и Михаилом Житняковым в холле гостиницы «Москва» в городе Симферополе, которая находится поблизости от руин древнего Неаполя Скифского – столицы позднескифского государства, что весьма символично, учитывая тематику заглавного трека нового альбома Арии. После аншлагового концерта накануне, парни выглядят на удивление свежо и бодро, охотно отвечая на вопросы интервью. За час нашего общения мы успели столько всего обсудить, что я рискую что-то упустить из внимания, начав здесь перечислять все затронутые темы. Так что, устраивайтесь удобнее и читайте сами. Беседа будет долгой.Давайте сразу начнем с нового альбома «Через все времена». Опишите процесс работы над альбомом, ту творческую атмосферу, в которой он рождался. Вообще, сам процесс сочинения и записи был привычным для вас, или были какие-то характерные особенности в подходе к написанию и записи?
Виталий Дубинин: Мы работали в обычном режиме – в таком, как мы записываем все альбомы, и, может быть, атмосфера была даже чуть теплее, потому что Михаил уже был полноправным членом коллектива, и мы все песни делали вместе на репетициях. Михаил пел даже «рыбы», поэтому все было очень мило, все не напряженно, и как-то получилось практически само собой, без всякого аврала или чего-то подобного…
Михаил Житняков: Для меня это был первый опыт участия в сочинении альбома, поэтому, скажем так, были какие-то ощущения происходящего впервые. Тоже хочу отметить именно теплую атмосферу. Что мне понравилось, мы не садились специально в студию для того, чтобы придумать песни, все песни сочинялись в процессе. То есть мы были на гастролях, переезжали из одного города в другой, и, так или иначе, у кого-то из нас были наработки, и эти наработки мы показывали друг другу. Мне очень нравилось то, что мы вместе принимали решение заниматься песней, или не заниматься, и потом уже приезжали и предметно занимались той разработкой, которая утверждалась. Эта схема была впервые мной постигнута, и мне это очень понравилось.
У каждого альбома, как правило, есть своя предыстория, какие-то факты, которые остались за кадром. Есть ли нечто подобное, связанное с последним альбомом – какие-то особенности, которые будут интересны вашим фэнам, а может и будущим биографам?
Виталий Дубинин: Сложно сказать…
Или все проходило в штатном режиме?
Виталий Дубинин: Да, как-то все было… Я понимаю, о чем ты говоришь, но здесь все было достаточно ровно, можно даже сказать обыденно, никаких там не было историй или конфликтов среди нас. Как-то все прошло хорошо…
Ну, может хоть совпадения какие-то примечательные…
Виталий Дубинин: Я даже не знаю, Мише, наверное, виднее. (смеется)
Михаил Житняков: Ну, как я уже сказал, для меня, скажем так, достаточно новым был сам стиль работы именно над этим альбомом, поэтому очень яркое впечатление само по себе и, наверное, мало сравнимое с чем-либо. Я в любом случае буду, наверное, вспоминать этот альбом, как первый полноправный альбом именно для меня, который я прошел от самого начала – со стадии сочинения и вплоть до его завершения. И также именно на этом альбоме состоялся мой композиторский дебют.
Виталий Дубинин: Знаешь, мы все время хотели сыграть вместе. То есть обычно мы по очереди записываем вначале барабаны, потом бас, потом гитары и все остальное, а здесь мы, наконец, впервые с Максимом играли вместе – сразу записывали бас и барабаны без всякого клика. Да, у нас есть на альбоме пара песен с кликом, потому что там присутствуют клавиши. А поскольку клавишника у нас нет, приходилось прописывать с кликом. А так, в основном, мы просто играли. Смотрели друг на друга вдвоем и играли. И даже гитаристы нам не помогали, потому что песни уже были все выучены и отрепетированы. И, мне кажется, на альбоме такой драйв получился именно благодаря живому исполнению, не притянутому ни к клику, ни к чему-либо еще.
В заглавной песне «Через все времена» есть такие слова:
«Нас называли и тьмой, и проклятьем.
Страх убыстрял поступь пришлых солдат.
Знали они - мы сильны и бесстрашны.
Здесь и сейчас, и всегда».
«Крепким щитом мы стоим, как и прежде.
Запад бьет в грудь, в спину ранит Восток.
Лишь имена время нам изменило.
Мы - тот же дикий поток.»
Вы всегда старались дистанцироваться от политики, но в контексте нынешней напряженной ситуации данные слова звучат как нельзя более актуально и подобны иносказательному описанию происходящего. Вами изначально вкладывался в текст подобный смысл, или он случайно оказался созвучен текущим событиям?
 |
|
Михаил Житняков: Здесь больше истории, чем политики, скажем так…
Виталий Дубинин: Да, но поскольку песня писалась, когда все эти события уже происходили, подспудно получилось так, что это стало созвучно сегодняшнему дню. Но, в общем, не было такой сверхзадачи, именно взять и написать на злобу дня песню. Мне кажется, это удачное совпадение.
Учитывая возникшие у Владимира Холстинина проблемы со здоровьем на момент подготовки «Через все времена», на альбоме присутствует лишь одна песня его авторства. В целом, как Владимир отнесся к готовому материалу, созданному преимущественно без его участия? Не было такого с его стороны, что: «эх, вот тут и тут надо было по-другому сделать, ну да хрен с ним – времени уже нет что-то переделывать»?
Виталий Дубинин: Ну, надо было бы у него спросить это (улыбается). Но я не могу сказать, что он дистанцировался и не принимал участия в записи и в аранжировке песен. Просто получилось так, что ему не удалось уделить время композиции, то есть придумать какие-то песни. А то, что приносили мы и делали вместе аранжировки – он там присутствовал в полной мере, и мы учитывали пожелания всех. Потому что если кому-то песня не нравится, то хорошего ничего не получится, поэтому старались делать так, чтобы нравилось всем. В этом смысле, я думаю, если бы Владимир тут сидел, он повторил бы мои слова. Я не думаю, что у него осталось такое ощущение, что что-то не нравится, и он сделал бы по-другому.
Скажем так, новый альбом уверенно держит марку группы. Надо сказать, вы весьма последовательны и постоянны в плане звучания, которое остается узнаваемым на протяжении всей вашей карьеры. С одной стороны, данную особенность можно расценивать положительно – у группы есть свой почерк, фирменный стиль, и она по-хорошему предсказуема для своих поклонников. С другой стороны, возникало ли у вас когда-нибудь желание эксперимента ради него самого как такового? Желание кардинальным образом изменить звучание, как это было у тех же Iron Maiden, Megadeth, Helloween, Slay
er, да и у ваших же коллег по российской сцене в лице Черный Обелиск и Мастер?
Виталий Дубинин: Если говорить о смене стиля…
Нет, не стиля, а звучания…
Виталий Дубинин: Нам кажется, что мы меняем звучание… По крайней мере, на каждом альбоме мы пытаемся это сделать, а после сведения выясняется, что мы звучим точно так же. Я думаю, это происходит потому, что у каждого есть какие-то свои не то, чтобы принципы даже, а свои стереотипы того, как должен звучать его инструмент. Вот могу, опять же, про Холстинина сказать, что он у нас неуемный такой экспериментатор, то есть постоянно экспериментирует со звуком, использует какие-то новые примочки. Но когда мы начинаем записываться, он ставит все тот же Shure 57 – микрофон, которому уже 40 лет, и, соответственно, сигнал снимается все время этим микрофоном. Другие микрофоны ему категорически не нравятся! В этом как будто и традиция получается, но в то же время какая-то, может, даже не то, что косность, но... Ну нравится именно так, как звучит! Опять же, барабанщик наш… Я про себя не буду говорить, поскольку гитара у меня одна и та же. (смеется) Так вот, барабаны тоже человек настраивает так, как он это слышит.
Чтобы поменяться радикально, наверное, нужен какой-то продюсер со стороны, который бы начинал запись, вернее даже начинал работу с того момента, как мы аранжируем песню. Чтобы он просто сидел хотя бы и слушал. И когда мы идем в студию, уже там с ним отстраиваться. Тогда бы, наверное, можно было что-то изменить так, чтобы это было действительно узнаваемо. Но есть то, что есть…
У нас, кстати, на «Генераторе Зла» звук немного отличается от всех остальных альбомов «арийских» как раз потому, что там, по крайней мере, пригласили продюсера. Был такой человек – Женя Трушин, ныне покойный, к сожалению… Он работал звукорежиссером на SNC. Вот он нам барабаны сам настраивал. Буквально. Не то, что крутил ручки, а он сам натягивал пластик и делал все остальное – сидел два дня и настраивал барабаны. Так же пробовали аппараты на бас-гитару – один, другой, третий... В результате звук на том альбоме поменялся. Хотя в сведении Женя не особо участие принимал. Но именно потому, что он работу с процесса записи начал, там звук и поменялся. А сейчас мы в основном делаем и записываем все сами, поэтому все достаточно традиционно.
Совсем недавно вышел новый клип на песню «Точ
ка невозврата». Должен сказать, что получился он не совсем «металлическим», и местами даже отдает эстрадностью. Сами вы довольны конечным результатом?
Виталий Дубинин: Насчет довольны, не довольны – я не знаю. У каждого, наверное, по-разному. Мне кажется, что можно было что-то поправить, изменить, но поскольку это от нас не зависит, мы понимали, что все эти бесконечные изменения могут затянуть процесс выхода клипа на неопределенное количество времени. И какой в результате получится вариант – лучше или хуже – непонятно, поэтому есть то, что есть.
Михаил Житняков: Самое главное, что можно сказать, нам всем не стыдно за то, что в итоге получилось. То есть, можно действительно сколько угодно ковыряться в нюансах, и так далее. Многие замечают некий минимализм, может быть, в реализации каких-то задумок, что клип получился, возможно, не таким сюжетным, как многим хотелось бы. Но именно по качеству, по уровню и, в некоторой степени, по содержанию то, что получилось… Есть ощущение того, что за результат реально не стыдно. И это, наверное, можно отметить в первую очередь.
А почему именно эту песню выбрали?
Виталий Дубинин: Во-первых, из-за формата звучания – пять минут, как раз то, что нужно. Если снимать видео на какую-нибудь длинную вещь, то чересчур затянуто получится. А во-вторых, наверное, потому, что она самая демократичная, и в Арии это достаточно традиционно, что на медленные песни всегда снимаются клипы. Я не знаю, почему так. Мы начали с «Все, что было», и если посчитать, у нас клипов на медленные песни гораздо больше, чем на быстрые. Не знаю… (смеется) Что тут скрывать, такими песнями можно привлечь дополнительных слушателей, не просто металлистов. И есть хоть какая-то вероятность того, что клип на такую песню могут не то что ротировать, а хотя бы где-то показать.
Несомненно, ко второму альбому, выпущенному с его участием, Михаил Житняков уже окончательно влился в группу. Тем более, именно на этом альбоме состоялся его авторский дебют с композицией «Точка невозврата». Но вот вопрос. Есть такая проблема, которую условно можно назвать «проблемой следующего вокалиста», когда в группу приходит новый фронтмен и публика начинает его всячески хаять. Но когда после пары-тройки альбомов он все же покидает состав, и в группу приходит следующий фронтмен, этого нового вокалиста тут же предают обструкции и гневн
о начинают требовать вернуть его предшественника те же люди, которые сами же несколько лет назад кидались в него грязью. Насколько данная ситуация применима к Арии?
Виталий Дубинин: Когда ушел Кипелов, именно такая ситуация была применима к нам на 200%! То есть Беркута не принимали ни в каком виде, да. А потом, когда он ушел, вдруг начали не то, что даже… Кстати, я был удивлен, как приняли Михаила, учитывая наш опыт замены Кипелов-Беркут. А замена Беркут-Житняков прошла настолько гладко… Я думаю, Миша подтвердит, что никаких со стороны поклонников нареканий не было.
Да это «столичным» вашим все что-то не нравится постоянно)
Виталий Дубинин: Да не-е-е-т…
У нас вообще многие «фэны» снобизмом страдают ярко выраженным.
Виталий Дубинин: Нет-нет-нет, на концертах этого ничего не было. Мишу приняли отлично, шикарно просто! Я даже не ожидал. А, конечно, в комментариях, если почитать сейчас, уже начинают говорить, что «во-о-от, все-таки тот пел лучше эту песню…» Есть такая не проблема даже, а «правило первого исполнения». Тот, кто первым исполнил песню, навсегда останется эталоном. Все будут ориентироваться на это исполнение. Пускай кто-то споет даже лучше, чем в оригинале, но все равно будут говорить: «как же, вот это оригинал, вот это лучше», и поэтому будут всегда сравнивать.
В прошлом году вы отмечали юбилей выхода альбома «Игра с Огнем»…
Виталий Дубинин: А мы все время какие-то юбилеи отмечаем!
Уж да! До этого в честь выхода «Героя Асфальта» вы также предприняли тематическое турне. Можем ли мы ожидать в следующем году юбилейную программу, посвященную альбому «Кровь за Кровь»?
Виталий Дубинин: Можно.
Михаил Житняков: Ожидать можно (смеется).
Виталий Дубинин: По идее, да. Обычно мы делаем круг по России, по всем городам, за год. Альбомы мы выпускаем реже, а программу надо менять. Песен у нас много и история у группы большая. То есть, «давайте просто от фонаря наберем песни» – мы посчитали, что такой подход будет неправильным, и поскольку у нас сейчас можно каждый год какие-то юбилеи отмечать, то почему бы, мы подумали, не назвать программу, допустим, «Игра с Огнем» в честь 25-летия альбома? И не просто играть программу, посвященную этому альбому, а собрать все песни,
 |
|
Михаил Житняков: Крови не меньше! (смеется)
Виталий Дубинин: Так что, вполне вероятно – да, мы назовем так программу в будущем году и будем делать упор на песни этого альбома. А может и нет, черт его знает... Здесь проблема-то еще в том, что каждый год альбомы выпускать новые не то, что сложно, а может и не правильно. По крайней мере, в настоящее время.
Михаил Житняков: Туры, проводимые под знаменем того или иного альбома это, опять же, еще возможность как-то попасть в фокус интереса нашей публики с точки зрения любителей конкретных альбомов. Потому что, как уже Виталий сказал, дискография у нас достаточно большая, история у группы долгая, и максимум, что удается, это сыграть две песни с одного альбома. А люди зачастую отмечают для себя какие-то альбомы полностью, от начала и до конца. То есть это их любимый альбом. И это как раз та самая, наверное, история, когда можно взять и под таким, скажем так, соусом подать весь альбом и украсить его другими не менее хорошими песнями. Поэтому «Кровь за Кровь», в частности и у меня тоже, является одним из самых любимых альбомов. Я думаю, что таких, как я среди поклонников группы наберется немало.
Несмотря на то, что сами вы себя позиционируете, как российскую группу, за рубежом на творчество Арии тоже есть стабильный спрос. Вот, например, совсем недавно в Чили был выпущен ваш альбом «Игра с Огнем». Неожиданно, должен признать! Расскажите подробнее об этом издании.
Виталий Дубинин: Для нас это тоже неожиданно. Я понимаю, что это не какой-то большой лейбл, а что-то, наверное, вроде рок-клуба. Может, просто люди, которые знакомы каким-то образом с нашим творчеством. Они решили выпустить на CD, ну скажем, 1 000 копий этого альбома. Попросили нас сделать переводы текстов на английский язык. То есть даже не в рифму, не поэтически, а то, о чем там поется. Что, в принципе, можно было и в Google Translate сделать. Ну, сделали мы такую штуку, отправили им, и вот они выпустили. Во что это дальше выльется – не знаю…
Михаил Житняков: Сам интерес, конечно, очень приятен. То, что группу за океаном не просто знают, но еще и переиздают – в этом есть, конечно, определенный момент признания.
 |
|
Виталий Дубинин: Организация не сильно отличается. Мы играли в таких же приблизительно залах, клубах, как и в России, если мы играем в клубе. Хотя в России, в большей степени, мы играем в основном в концертных залах. Там были традиционные клубы, наверное, мест в среднем на 1 000 человек. Публика там приходит на концерт получать удовольствие, по-моему, вне зависимости от того, что звучит со сцены. Поэтому принимали нас очень хорошо, и я лично такого не ожидал. Особенно хорошо было в Швеции. Это был какой-то локальный фестиваль металлический на открытом воздухе (это был фестиваль «MUSCELROCK 2013» - авт). Перед выступлением была небольшая автограф-сессия. Принесли столько раритетных наших вещей…
Михаил Житняков: Такого количества нашего винила я ни в одном российском городе не видел!
Виталий Дубинин: Да, и причем это были не русские. Если до этого на концерте в Финляндии были и наши соотечественники – и бывшие, и просто приезжие, и финны, то здесь были одни шведы. И когда они все это приносили и говорили, что знают о нас долго и давно... Там выступала какая-то группа, не знаю ее названия, так они говорят: «Вы здесь большие звезды!». Для меня это было вообще! Смешно просто. Но они говорят: «вас знают». То ли эти люди настолько врубаются в металл, все знают об этом, то ли действительно мы себя недооцениваем. А что касается остального, в плане подхода… В Болгарии мы играли на большом фестивале. По большому счету, ничем не отличается от того же «Нашествия». Единственное, может быть, более пунктуально все, то есть больше порядка и за кулисами, и на сцене.
Ну, насколько я могу судить из собственного опыта, европейские метал-фесты это, в первую очередь МЕТАЛ-фесты и пронизаны кондовой металлической атмосферой, они более целостны. То есть организаторы не разбавляют выступающий состав какими-то мутными псевдо-роковыми коллективами. Там акцент делается именно на металл.
Виталий Дубинин: Что касается Швеции и Финляндии – да, конечно, вот именно так. А, допустим, в Болгарии мы играли, там больше как-то…
 |
|
Виталий Дубинин: Да, там были какие-то группы непонятные. Но ты прав. Мы сторонники, конечно, того, чтобы выступать на настоящих, тру-метал фестивалях. Если говорить о нашем Ария-Фесте, то все предлагают - «возьмите вот эту группу, вот ту группу…», ну, предположим, даже Алису. Но с какой стати? Мы ведь хотим именно метал-фестиваль сделать.
Да ну! Такие группы, как Алиса по отношению к Арии – это просто чуждая материя!
Виталий Дубинин: Абсолютно верно, да.
Меня вообще напрягает, когда Арию к русскому року относят, это ведь вообще другая тема …
Виталий Дубинин: Мы тоже об этом говорим. Мы не напрягаемся, но говорим, что да, мы не имеем отношения к русскому року.
Думаю, сейчас вы о себе узнаете кое-что новое. На самом деле ваше творчество ценят даже в таком суровом жанре, как блэк. Такие люди, как Фенриз из Darkthrone, покойный Йон Нодвейдт из Dissection весьма положительно отзывались о вашем творчестве. Ну и, к примеру, вокалист американской трэшевой группы Hirax Катон де Пена то и дело щеголяет на фотках в вашей символике. ...
Виталий Дубинин: Ну, очень приятно, очень неожиданно! Насчет де Пены – да, я сначала в майке его увидел нашей, потом уже в жилетке с нашим логотипом, и он сейчас на Фейсбуке в друзьях. Очень приятно, конечно, что так. Но думаю, все-таки обольщаться особо не стоит, поскольку такие люди, наверное, настоящие меломаны, которые специально выискивают что-то такое. Можно же найти и в Таиланде, наверняка, какие-нибудь группы, играющие рок.
Ну приехали!
Виталий Дубинин: Не знаю… Во всяком случае, мне кажется, что это именно настоящие меломаны, которые ищут что-то необычное. А может и нет…
Я все эти вопросы к чему задаю – не кажется ли вам, что вы, в какой-то степени, недооценили востребованность своей музыки за рубежом? Ведь и 20 лет назад ваши выступления в той же Германии воспринимались «на ура». Возможно, в свое время вам все же следовало бы более часто делать вылазки за пределы своей страны, включив зарубежные выступления в стратегию группы?
Виталий Дубинин: Наверное…, наверное. Но почему мы недооценили? Мы как раз трезво смотрим на то, что без настоящего продвижения, без выпуска альбома на западе,
 |
|
Да хотя бы какое-то дистрибьютерское соглашение заключить…
Виталий Дубинин: Мы пытались это сделать. Весь интерес на словах только. Был интерес, когда за границу поехал Круиз, SHAH в конце 80-х. Тогда это еще было на волне перестройки. Рок из России! Парк Горького те же… Потом в 90-х это стало никому не нужным, поэтому, конечно, мы упустили такую возможность. Как-то не сложилось. Во всяком случае, специально мы ни от каких предложений не отказывались. Как есть...
Постепенно Ария-Фест набирает обороты и можно говорить о том, что из сугубо местного явления фестиваль становится международной акцией. Вообще, если вспомнить, кому изначально пришла в голову подобная идея, и каков был путь к ее реализации?
Виталий Дубинин: Это нам самим пришла в голову такая идея. Мы давно ездим по разным фестивалям, и, правильно ты сказал, надоела эта мешанина. То есть там может быть Ария, а потом какой-то фолк-рок, русский рок и вообще неизвестно какая попса. У нас огромная страна, и нет ни одного настоящего метал-фестиваля тематического. В Москве, или еще где-то – ничего нет. И поэтому мы решили, что никто кроме нас, как говорится, и начали эту идею развивать.
Михаил Житняков: Виталий немного поскромничал насчет того, кому пришла идея. Идея, и вообще генератором идей в этом отношении в группе является, зачастую, именно он. Просто мы коллегиально все это всегда обсуждаем и решение принимаем действительно уже вместе. Но зачастую таким человеком креативным, и не только в музыкальном плане, но и в организаторском, у нас является Виталий вместе с Юлей. (Юлия Беликова – менеджер группы – авт.)
Виталий Дубинин: Ну ладно, ладно… В общем все равно я считаю, это наше детище. Мы, конечно, нашли себе партнера. С этой идеей мы носились достаточно давно и предлагали ее некоторым организаторам в Москве. Все говорили: «Ария-Фест? Ну, раз это Ария-Фест, значит фестиваль бывших «арийских» групп». Мы говорим - «ну давайте назовем по-другому, давайте объединим как-то». Ария-Фест, вообще, хорошее название, потому что Ария –
 |
|
Вообще вопрос очень актуальный. Как вы думаете, почему за все годы в России ни одного нормального феста так и не появилось? Страна ведь большая. Отдельно взятые группы приезжают с концертами каждую неделю. В Москву, по крайней мере. Почему никому в голову не приходила такая идея, не возникало желания организовать полноценный металлический фестиваль?
Виталий Дубинин: Я не знаю почему. Вообще-то это, конечно, парадокс. Когда с концертами приезжают настоящие звезды, это доказывает, что интерес к музыке у нас есть. Но среди организаторов настоящих почему-то нет таких энтузиастов. Или, может быть, люди видят только то, как заработать. Те, кто организовывает эти фестивали, у нас по крайней мере, у них именно такое отношение – заработать, а не продвигать.
Несмотря на всю заслуженность группы в рамках российской сцены, порой все же создается ощущение, что вы в какой-то мере до сих пор находитесь в андеграунде, чувствуется ваша обособленность от основных околомузыкальных медийных источников России. Все с придыханием рукоплещут разным БИ-2, Земфире, Ночным Снайперам и прочему шлаку, называя это «роком», но всякий раз по молчаливому сговору как-то обходят вниманием Арию. Не кажется ли это вам крайне несправедливым? Ваши комментарии…
Виталий Дубинин: Ай, я не знаю насчет несправедливого… Да, такое отношение к нам есть, в частности возьмем такую замечательную радиостанцию, как «Наше радио». Они продвигают там русский рок, скажем так. А что касается Арии, они готовы видеть нас на фестивале, потому что знают, что на Арию придет много народу, но совершенно не готовы к тому, чтобы ставить нас в ротацию. То есть они говорят:
– Давайте сотрудничать.
– Давайте.
– Вы у нас выступите на фестивале?
– Выступим. А вы нашу песню в ротацию поставите?
– Нет, не поставим.
– Почему?
Тут начинается – и не формат, в общем, много отмазок. А просто люди не любят эту музыку, я считаю.
Как-то так получается, что в группе на протяжении всей истории возникают конфликтные ситуации, и порой музыканты расстаются не на самой дружеской ноте. Но, тем не менее, раз в несколько лет вам удается собраться вновь по какому-то поводу и дать совместный концерт с теми или иными бывшими участниками, словно и не было взаимных упреков. Как это вам удается? Я сомневаюсь, что все вы поддерживаете тесный контакт и вместе ходите пить пиво. Вот, к примеру, у вас запланирован концерт в ноябре в честь 30-тилетия группы. Там уже и Кипелов заявлен, и Грановский, и Терентьев с Манякиным...
Виталий Дубинин: Да, какие-то люди покидают коллектив, существуют обиды, но обиды потом проходят и остается то, что мы сделали вместе. И есть люди, которые слышали наши пластинки, но, может быть, никогда не видели нас вместе. В общем, все эти воссоединения мы делаем ради людей, ради того, чтобы нас смогли услышать. Моему сыну сейчас 16. Когда «Герою Асфальта» было 20 лет, мы выступали с Кипеловым. Соответственно, 8 лет назад. И он говорит: «я никогда не был на концерте Арии с Кипеловым». Вот для такого подрастающего поколения, и вообще для людей – для новых и для старых поклонников, мы и собираемся. Как это делать? Нам сейчас делить абсолютно нечего, поэтому вспомнить, так сказать, былое и опять поиграть вместе ничего, кроме положительных эмоций не вызывает.
В последние годы стал широко распространен подход к записи музыки, когда музыканты даже не встречаются в студии, а просто обмениваются файлами по интернету.
Виталий Дубинин: То есть не про нас.
Не про вас. Как по мне, подобный подход отдает «механистичностью» и ему не хватает энергии живых репетиций и джем-сейшенов, о которых мы говорили, когда новые идеи приходят непосредственно в процессе игры ВСЕЙ группы, благодаря определенной химии между музыкантами. Тогда музыка звучит более естественно и непосредственно. Что вы на это скажете?
Виталий Дубинин: Абсолютно согласен с этим. Сейчас каждый может записать все что угодно на компьютере – открыть программу и записать хорошо звучащие барабаны, наложить бас и все остальное. Но группа хороша в первую очередь тем, что в группе играют индивидуальности. И когда человек пропускает это сквозь себя, пусть может быть даже партию, придуманную не им, вносит какие-то изменения, тогда и получается звучание группы. Почему, как
Ну а что вы думаете о состоянии современной метал-сцены? Вам не кажется, что с одной стороны сцена стала более открыта, но с другой стороны она стала менее «разборчива»? Количество уже давно преобладает над качеством, да и многие музыканты напоминают умелых «ремесленников».
Виталий Дубинин: Вот это как раз продолжение предыдущего вопроса. Сейчас можно благодаря современным технологиям, благодаря плагинам и всем этим цифровым примочкам сделать супер-звук, но ты не сделаешь супер-аранжировки, что-то свежее. Если у тебя песни плохие, то этого ничем не заменишь – ни звучанием, ни чем-то другим. Поэтому сейчас, конечно, достаточно много проходного шлака, и почему-то нет ярких звезд, которые были раньше. Наверное, все нивелируется благодаря вот этому потоку.
Михаил Житняков: Плюс интернет дает как положительные, так и отрицательные моменты. Как ты правильно сказал, в этой массе найти какое-то здравое зерно или какие-то привлекательные музыкальные моменты все сложнее и сложнее, потому что сейчас каждый может качественно записаться и выложить это, а в интернете в общем потоке оно теряется.
Виталий Дубинин: Может, действительно, сейчас такая масса музыки, гораздо больше, чем было раньше. Может, еще на фоне этого что-то теряется.
Да и раньше музыки было много. Просто не было таких возможностей, и в итоге на поверхности оказывались самые талантливые. Ну да ладно, эту тему можно развивать очень долго. У меня к вам последний вопрос. Каковы ваши ощущения спустя 30 лет после начала творческой карьеры? Вы просто продолжаете играть музыку в силу творческой привычки – просто потому, что делаете это на протяжении трех десятилетий, или до сих пор стремитесь к покорению новых вершин и рассчитываете на воплощение еще более амбициозных замыслов?
Виталий Дубинин: Что ж, во-первых, нам это нравится. То есть можно сказать, что это и привычка, но с другой стороны то, ч
 |
|
Михаил Житняков: Не знаю, насколько корректно будет, если я сейчас вспомню слова Володи (Холстинина – авт.), который вернулся после достаточно сложной операции. Когда он зашел на репетиционную базу, мы его все поприветствовали, стали расспрашивать, и он сказал очень замечательную вещь. Он сказал, что когда ложился на больничную койку, то в какой-то момент, когда пролетела, как говорят, вся жизнь перед глазами, больше всего он жалел о том, что если что-то не срастется, он не сможет подойти к своему гитарному кабинету и услышать этот волшебный звук гитары. И это говорит само за себя.
Выражаем благодарность Наталье Ступниковой и Юлии Беликовой за организацию интервью.
Группа «Ария» в лице Виталия Дубинина и Михаила Житнякова рассказали в интервью «Частнику » о новом альбоме «Проклятье морей», своём отнешении к цензуре и каково это было выступать на одной сцене с DeepPurple и Nazareth.
— Ваш новый альбом называется «Проклятье морей» - это третий альбом, записанный с вокалистом Михаилом Житняковым. Наверняка, после выхода предыдущих, у вас были размышления над тем, что получилось, а что можно исправить… А что вы скажете про новый диск – полностью ли вы реализовали то, что задумано?
Виталий: У нас обычно не возникает таких проблем, чтобы сидеть и анализировать уже готовый альбом. Ведь к своему делу мы подходим серьезно. Когда запись сделана, то она сделана — назад дороги нет. Все «нереализованные» идеи — идут в следующую пластинку.
Михаил: За качество, уровень и содержание того, что получилось, нам абсолютно не стыдно. А в нюансах пускай критики разбираются.
— Много ли идей, песен осталось за рамками альбома?
Виталий: Часто в интервью западных музыкантов приходится читать, дескать, мы написали для альбома восемьдесят песен, а отобрали из них десять… Мне это не совсем понятно. Мы, к примеру, готовили одиннадцать песен и все их реализовали. У каждого из участников «Арии» есть свои идеи, оставшиеся нереализованными, но это уже совсем другая история.
— Каким образом, в каких условиях приходят к вам идеи песен? Чаще это озарения или же результат кропотливой работы?
Виталий: По-разному. Бывает, что да, надо сочинять. К примеру – собрались мы записывать пластинку, хорошо, а из чего ее делать? Не будешь же сидеть и тупо ждать – ах, меня осенило! Садишься и начинаешь сочинять… Час играешь на гитаре, второй – и внезапно рождается какой-то интересный риф – и я его в телефон записываю сразу, чтобы не забыть. И вот так. Ступень за ступенью и рождается песня…
— Музыку можно сравнить с морской стихией, и, если да, то ваша музыка это шторм, ураган, буря?
Михаил: Все вместе. И даже больше…
Виталий: Я бы сравнил с бурной рекой.
— Ваш новый альбом получился достаточно экспериментальным, — часть материала достаточно несвойственна «Арии» — с чем связано такое обновление?
Михаил: Мы с вами не согласимся. В новом альбоме все достаточно ортодоксально, свойственно и типично «Арии». Дальше, я полагаю, будем двигаться в таком же направлении. Жизнь покажет.
— Заглавная песня пластинки называется «Гонка за славой» — в Вашей жизни и биографии было место и время для подобного?
Виталий: Смотря что под этим подразумевать. Да, в какой-то степени любой артист жаждет успеха, популярности, финансового благополучия… Но я не думаю, что это можно критически оценивать, как «гонку за славой». У нас в группе все участники люди достаточно вменяемые. Поэтому это не про нас песня. За славой мы не гоняемся.
— В свое время в ваших песнях была достаточно сильна социальная тематика. В наше время, как вы полагаете, музыканту нужно высказывать в песнях свое отношение к происходящему вокруг, либо вам интереснее погружение в «чистое искусство»?
Виталий: Рок-музыка всегда была достаточно личной платформой для раскрытия своего внутреннего мира. Наверное, именно это раскрытие внутреннего мира и своих ощущений всегда было нашим приоритетом. Что до социальных протестов — мы можем констатировать какой-то факт, высказывать свое отношение – например в интервью, а вот руководство к действию в песнях давать… Не уверен, что это будет правильно. По-моему, это неблагодарное занятие – поучать.
— Ну вот к примеру – как вы оцениваете проекты государственной думы, касающиеся цензуры? Есть ли уверенность, что ваши песни пройдут эту самую цензуру?
Михаил: Мы полагаем, что цензурировать для начала надо бы государственную думу, а потом уже браться за всех остальных.
Виталий: Если честно, мне глубоко плевать на цензуру. И в советские годы было плевать, и, уж тем более, сейчас. Разве мы не слушали в те времена песни, которые нам запрещали официальные власти в СССР? Ну да, может быть, они не были изданы на пластинках, запрещаемым исполнителям не давали заработать деньги своим творчеством, но и «Воскресение» и «ДДТ» были по-настоящему народными артистами, которых все слушали. Рукописи, как говорил Булгаковский герой, не горят. Так же и песни — запретить невозможно. А сейчас все это вообще комично – потому что вся цензура в сегодняшней ситуации, увы, сведется, к тому, что не дай бог кто-нибудь что-нибудь скажет против государства. Я полагаю, что лингвистическая цензура может быть отчасти оправдана, но уж никак не идеологическая.
— Если бы у вас была машина времени, в какую эпоху вы бы предпочли отправиться?
Михаил: Вы не знаете эпохи, где пиво бесплатное было? Я бы сгонял в такую эпоху (смеется).
Виталий: Было бы интересно, зная итоги матчей отъехать немного назад на этой самой машине времени и поставить деньги на победителей. Этакая ассоциация с фильмом «Назад в будущее».
— Творчество «Арии» — вихрь, вырывающийся со стадионных концертных площадок, но, в то же время комфортно уживающийся в малых залах. Что для вас важнее — зрелищное шоу от выступления или донести до слушателя смыслы?
Виталий: Это несколько разные вещи. Большой зал — это большая энергетика, и мы его воспринимаем как праздник, который должен быть каждый день. В маленьких залах есть особое очарование: когда ты видишь зрителей, чувствуешь реакцию на то, что ты делаешь непосредственно, пусть их здесь немного, но они точно так же любят нашу музыку и доставляют нам такое же удовольствие.
Михаил: Я бы не стал противопоставлять зрелищное шоу и смысл, в идеале — это должно быть совмещено. Что касается зала — нам все равно в каком работать, главное делать свою музыку, получать от этого удовольствие.
— Сведением вашей новой пластинки занимался известный американский продюсер RoyZ — как вам работалось с ним?
Виталий: — Нам нравится, как этот человек подходит к делу. Мы конечно мечтали посотрудничать с ним и работалось очень легко и непринужденно. Взаимопонимание, как мне кажется, было полным. Мы не разочарованы
— Я где-то читал, что вам доводилось выступать на одной сцене с DeepPurple и Nazareth? Правда ли это и какое впечатление они произвели на Вас? Скажем так — в чем, как Вам кажется, их принципиальное отличие от российских музыкантов?
Виталий: Это абсолютная правда. Они очень приятные, дружелюбные и простые в общении люди. Главное их отличие от большинства российских музыкантов в том, что, будучи звездами мирового уровня они не выпендриваются. Это располагает к ним. Хочется быть такими же.
– Здравствуйте! Я хочу начать с традиционного вопроса, были ли вы в Израиле когда-нибудь и какие впечатления остались, если были? А если не были, то какие ожидания?
Виталий Дубинин: – Группа «Ария» была здесь раз восемь точно, начиная с 1999-го года. Приезжаем достаточно регулярно. Впечатления самые приятные. Как нам кажется, мы побывали во многих местах. То есть, в столице, в Хайфе, конечно, в Иерусалиме, были много раз на Мертвом море. Все замечательно.
Максим Удалов: – Впечатления только самые хорошие. Очень люблю Израиль. Просто нравится эта страна.
Михаил Житняков : – Присоединяюсь! Мне еще, к сожалению, во многих местах не довелось побывать. Именно с туристической стороны. Но это мой уже второй визит в составе группы «Ария» и мне все нравится.
– Есть ли у кого-то из вас еврейские корни?
Сергей Попов: – По-моему, у Максима есть.
– Это правда?
Максим Удалов: – На самом деле это он так шутит, потому что я Максим Львович, а папа Лев Борисович. Но замечен не был. Я имею в виду, по матери, как правильно считается.
– Читала, что именно для этого концерта вы собирали общественное мнение – народ сам выбирал, какие песни послушать на концерте. Как будущему зрителю, мне очень интересно сколько песен удалось собрать?
Виталий Дубинин: – Мы провели такой опрос, и получился своеобразный рейтинг. Взяли из него первую двадцатку и попытались уместить все это в формат концерта, который длится два часа. Соответственно, получилось 17-18 песен, именно их и будем играть по желанию слушателей.
– Это у вас впервые такая практика или уже бывало? Или исключительно эта программа?
Виталий Дубинин: – Нам просто часто говорят в России, что мы немножко достали тем, что играем одно и тоже. Это те поклонники, которые ходят достаточно часто или регулярно на наши концерты. Поэтому мы решили: хорошо, раз вам надоели песни, которые нам кажутся самыми хитовыми, то выбирайте сами те песни, которые хотели бы услышать. Может быть, мы давно их не исполняли, а, может, вообще никогда. И вот, соответственно, получился такой список, и мы следуем ему.
– Это интересно. Ну, вот говорят же, что музыкантам надоедает играть хиты. Какую из этих песен, которые выбрали зрители, каждый из вас исполняет вот прямо с удовольствием, по кайфу?
Михаил Житняков : – Лично для меня открылась песня «Отшельник». Она мне и так, в принципе, всегда нравилась. Но так как это была моя первая попытка именно спеть, я, соответственно, получил массу удовольствия и исполнять ее нравится особенно, скажем так, наряду с другими песнями. Но если что-то выделять, то да, для меня это – песня «Отшельник».
Виталий Дубинин: – Хочется добавить, что в принципе, проводя такой опрос, мы надеялись, что будут все-таки песни, которые окажутся сюрпризом для нас.
– Не “приторные”?
Виталий Дубинин: – Да, но поскольку людей очень много, то когда проголосовало достаточное количество людей, все это полностью нивелируется и опять получается одна и та же программа. Может быть немножко в другом порядке (у какой-то песни больше рейтинг, у какой-то меньше), но, в результате, получается именно вот так. Плюс-минус все песни знакомые все равно.
– А вам какая песня нравится?
Владимир Холстинин: – Мне трудно сказать. Наверное, больше всех нравится «Дай жару».
Сергей Попов: Потому что последняя и можно идти в буфет (все смеются).
– Сегодня День святого Валентина. Какую бы песню из вашего репертуара вы бы назначили самой романтичной песней дня?
Виталий Дубинин: – Надо подумать. (Обращается к Михаилу) Ты сегодня распространял валентинки?
Михаил Житняков: – Нет, не довелось.
Виталий Дубинин: – У нас немного песен про любовь, но, наверное, «Улица роз».
Михаил Житняков: – Так или иначе, тема любви там затрагивается и фраза из припева «Я люблю и ненавижу тебя», – конечно, все равно, там больше любви там, чем ненависти. Поэтому, вот эта песня пусть и будет ближе всего к тематике.
– У вас, в принципе, есть песни про ожидание любви или, наоборот, про расставание, разрывы. Вы еще до сих пор верите в счастливую любовь?
Владимир Холстинин: – Конечно. А какой смысл тогда жить?
Сергей Попов: – А почему нет? От такой красивой девушки подобный вопрос очень странно слышать. Конечно, да!
– Это отлично. А скажите еще, пожалуйста, современный поклонник группы «Ария», нынешних лет, какой он?
Сергей Попов: – Он – собирательный образ, состоящий из трех поколений. То есть, вот от и до: и дедушки приходят, и родители, и их дети.
Михаил Житняков: – Из разных социальных социальных групп, я бы даже так сказал.
Сергей Попов: – На удивление, приходят 12-15 летние подростки, и они поют практически все песни на концерте, и для нас это очень приятно.
– Даже самые советские?
Михаил Житняков: – В том числе.
– А есть ли какая-то российская группа, которую можно было бы назвать продолжателями вашего творческого направления?
Виталий Дубинин: – «Кипелов», наверное (смеются).
– Может, есть кто-то помоложе?
Сергей Попов: – Обычно этим журналисты занимаются, а мы просто играем на гитарах и песни поем.
– У вас в группе «Санта-Барбара» такая среди участников. Скажите, вы в жизни общаетесь или только по работе сталкиваетесь?
Виталий Дубинин: – С бывшми участниками? Бывает, да. Вот сейчас – Сергей Маврин, не будем далеко ходить.
– Это бизнес или все-таки дружеская встреча?
Виталий Дубинин: – Ну, это, наверное, и то и другое. Мы были очень приятно удивлены, что сможем повидаться с Сергеем здесь и сыграть с ним на сцене. Так вот с бывшими участниками мы пересекаемся в основном, конечно, на концертах, поскольку сами находимся большую часть времени на гастролях. И чтобы совпало так, что: «Привет, сегодня приеду в гости», такого, конечно, не бывает. Но случается.
– И несколько вопросов, которые я собрала у ребят в своем блоге: что бы они спросили у группы «Ария». Один из них звучит так: “Скажите, кто такая Жанна из «Улицы роз»?”
Виталий Дубинин: – Может же и стюардессой наша Жанна быть. Собирательный образ. Я не знаю, что сказать.
– То есть, вы сами не знаете, что это за женщина в вашей песне?
Михаил Житняков: – Не знаю, может быть, это какие-то подспудные желания. Почему она (песня) популярна? Не просто же так, правильно?
– Неспроста. Еще вопрос: “Вам нравится тот период творчества Маргариты Пушкиной, когда она писала песни в стиле немножко мистическом?”
Виталий Дубинин: – Да, конечно. Нравится. Тогда был “романтизьм, закуска” (смеется). То есть, у нее было больше свободного времени, был энтузиазм. И дело спорилось, так сказать, само собой все происходило. Сейчас все немножко по-другому. Уже и лет всем побольше, и подустали немного, и заняты своими делами. В частности, Пушкина занята в собственном проекте, у нее их даже несколько. Тем не менее, мы продолжаем работать и это наш сегодня уже один из авторов, но по-прежнему любимый.
– С кем бы из исполнителей, может быть, уже совсем древние группы или, наоборот, молодые, вы бы хотели выступить? Есть такое желание? Deep Purple, например?
Сергей Попов: – У нас есть уже заготовленный ответ. Нет, никакого желания нет.
Виталий Дубинин: – Мы, в принципе, с Deep Purple уже пересекались на одном концерте. Стояли за кулисами и наблюдали за выступлением, даже фотографировались с ними. То есть это несколько разные вещи: выступить в одном концерте или пообщаться. В общем, нам удалось и то, и другое. Ну а так, чтобы рваться – типа у меня мечта выступить на одной сцене с Metallica – нет такого.
Михаил Житняков: – Я вот, в свое время, мечтал-мечтал и моя мечта наконец сбылась. Я выступаю на одной сцене с «Арией»!
– То есть вы уже выросли из того, чтобы «создавать себе кумира» и хотите играть сами с собой?
Сергей Попов: – Да не в этом дело. Мы просто отдаем себе отчет, что это только со стороны кажется, что вот мы вместе отыграли один концерт и ходим друзьями, чуть ли не обнимаемся. А на самом деле, мы можем вообще не пересекаться с группой, с которой выступаем в одном концерте. У них свой саундчек – у нас свой. Они приехали, отыграли и уехали. Мы приехали, отыграли и уехали.
– Ни поговорить, ни поздороваться?
Сергей Попов: – Да.
Виталий Дубинин: – Самое крутое – это встретиться после концерта в гостинице в баре.
Сергей Попов: – Да, в неформальной обстановке.
– Окей, тогда с кем бы вы встретились «в баре»?
Виталий Дубинин: – Ну, как минимум, с Nazareth мы встречались и очень хорошо проводили время.
Михаил Житняков: – Группа U.D.O. – неоднократно даже случалось.
Виталий Дубинин: – С группой Rage у нас были гастроли – прожили в одном автобусе несколько недель.
Сергей Попов: – С гитаристом Rammstein ходили на концерт в Германии. Так что бывало иногда.
– Ну и последний вопрос, мой традиционный для блога. Все-таки Израиль такая страна, куда люди приезжают и начинают новую жизнь, – что вы бы посоветовали человеку, который находится на перепутье, на перекрестке дорог, может, даже в депрессии, и начинает жизнь с нуля?
Максим Удалов: – То есть, он уже решил для себя?
– Да, он уже попал в эту ситуацию. Как ему быть? Не опускать руки или “соберись, тряпка!”…
Сергей Попов: : – Как минимум, его надо похвалить, что он уже сделал большое дело.
Михаил Удалов: – Убедиться в том, что он хорошо подумал, прежде, чем это сделал.
– Или надо было сначала подумать?
Максим Удалов: – Да, если говорить о намерениях, то пожелание будет такое: хорошенько подумать, обдумать это все, собрать максимум информации.
Михаил Житняков: – Цель должна быть ясной, четкой и дорога к ней должна быть абсолютно предсказуемой. Вот это, наверное, значительно может облегчить ситуацию.
Сергей Попов: – То, чего в жизни не бывает (смеется). Надо в себя верить, в свои силы и идти вперед.
Виталий Дубинин: – Не унывать, несмотря ни на что, особенно, в первые моменты, что бывает всегда не очень просто. Раз уж сделал шаг, то делай и второй.
Свершилось наконец. PLAY пообщался с "лучшим голосом российского хард-рока". Практически на бегу - время для беседы Валерий Кипелов, вообще-то дающий интервью крайне неохотно, выкроил перед самым отъездом на очередные гастроли. Тем не менее нам удалось обстоятельно обсудить новый альбом группы "Кипелов" "Реки времен" и перемыть кости отказавшейся от услуг Кипелова группе "Ария". К сожалению, проводница очень боялась, что ваш корреспондент уедет без билета в Саранск и выпроводила его из вагона раньше, чем тот успел спросить вокалиста о воспитании внучки и отношении к режиму Путина.
"Тяжела и неказиста жизнь российского артиста", - думал я, переминаясь с ноги на ногу на заиндевелом перроне №6 Казанского вокзала. Проклятое устройство отечественного шоу-бизнеса заставляет музыкантов то и дело мотаться по стране на скрипящих самолетах и поездах типа этого, с негламурным названием "Мордовия". Вместе со мной у 12-го вагона ждет своих подопечных директор группы "Кипелов" Рина Ли - все три года существования коллектива она, как декабристка, сопровождает музыкантов в гастрольных поездках. Рина рассказывает, что Кипелова нелегко уговорить на интервью: в день перед концертом он никуда не выходит - бережет голос. Что ж, есть что беречь.
Наконец появляется сам вокалист - почти налегке, в отличие от пришедшего следом ударника Александра Манякина, на чем свет стоит костерящего свой новый кофр для барабанных тарелок (кофр тяжелый и все время норовит открыться). Кипелов выкуривает сигарету и приглашает меня в вагон.
"Ветераны" группы - Кипелов и Манякин - едут на гастроли в Саранск в спальном вагоне. Остальные музыканты - в соседнем купейном. Вашему корреспонденту приходилось брать интервью у артистов в машине, аэропорту, на плывущей барже, но на вокзале - впервые. Я располагаюсь на полке Манякина и задаю Валерию Кипелову наболевший вопрос:
Интересный антураж для интервью. Не надоела вам еще кочевая жизнь за столько времени?
Да нет. За 25 лет не надоело.
Поездки вошли в привычку?
Я больше дома устаю. А выезд на концерт воспринимаю как выходной день. Утомляет только, когда концерты идут большой серией, и не успеваешь реабилитироваться. Особенно если приезжаешь, а в Москве накапливается куча дел, которыми надо срочно заниматься.
С момента основания группа "Кипелов" дала огромное количество концертов...
А первый номерной альбом у вас появился только что. Почему же его пришлось ждать так долго - три года?
Несмотря на то, что мы давно знали друг друга, а с Сергеем Мавриным и Сергеем Терентьевым отработали вместе в "Арии" по восемь лет, в новой группе все равно пришлось по новой сыгрываться. У нас был новый бас-гитарист Алексей Харьков. Те песни, которые написали Виталий Дубинин с Владимиром Холстининым, остались в "Арии", поэтому мы столкнулись с проблемой репертуара. Посмотрели, что у нас в запасах, взяли несколько композиций с нашего с Мавриным сольного альбома - в частности, "Я свободен". В концертную программу собрали около двадцати песен - те, которые сочинил кто-то из нас, и те произведения Андрея Большакова и Алика Грановского, которые исполнялись первым составом "Арии" - "Воля и разум" и др. В группе не было единого мнения - кто-то предлагал сначала сочинить новые песни, сделать альбом, но я понимал, что сразу просто так ничего не происходит. Мы должны определиться, в какую сторону двигаться. Надо было притереться друг другу, понять, чего мы хотим. Время показало, что мы правильно поступили, начав с гастролей. Буквально в октябре 2002 года (группа "Кипелов" образовалась в сентябре того же года. - Прим. PLAY) мы уже выступали в Питере, во Дворце спорта. Надо было закалять состав, и я надеялся на то, что в процессе будут появляться новые песни. Мы могли в любой момент приостановить гастроли и засесть в студию. А тогда, в начале, песен не было, и я решил не тратить время на то, чтобы сидеть и изобретать паровоз - непонятно, что бы из этого вышло. История группы "Кипелов" могла закончиться почти сразу, если бы мы не поехали в тур. В студии могли возникнуть проблемы с амбициями, взглядами - одного тянет туда, другого сюда… Поэтому главное на тот момент было попробовать погастролировать, поиграть вместе. Почему еще так затянули с альбомом? Сначала ушел Терентьев, потом Маврин...
Получается, что начинать заново пришлось не один раз...
Да, приходилось вводить новых музыкантов и все начинать сначала. Когда в составе был Терентьев, мы сделали только одну новую песню - "Вавилон". Было много задумок, но ни во что конкретное, реальное оно так и не воплотились. Пришлось делать ставку не на новинки, которые находились в зачаточном состоянии, а на песню "Я свободен", записанную еще в 1997 году и незаслуженно забытую. Мы отдали ее на радио, и она вдруг стала очень популярной.
По словам Рины Ли, уговорить музыкантов сделать новую версию песни "Я свободен" было нелегким делом. Только авторитет Михаила Козырева, который заявил, что "Наше радио" с нетерпением ждет этот трек, заставил "кипеловцев" засесть в студию. "А теперь солидные дамы ходят на концерты специально, чтобы послушать "Я свободен", - удивляется директор группы.
В.Голованов? Это дизайнеры перепутали - на самом деле он Андрей, наш гитарист, заменивший Терентьева. Есть там еще одна песня Маврина - "Пророк", которую мы давно исполняем. Вообще до выхода альбома на концертах звучала примерно половина его трек-листа. В остальных песнях не были готовы тексты, хотя работу над музыкальным материалом мы закончили в феврале этого года.
И "Ария", и "Кипелов" жалуются, что поэтесса Маргарита Пушкина вечно тормозит им процесс.
Последний текст был написан где-то в начале июля.
Не было мысли обратиться к другим поэтам-песенникам?
Мы пробовали, да. Выбор был небольшой. У нас хорошие отношения с Эдмундом Шклярским из "Пикника", и он предлагал нам какие-то тексты. К сожалению, ни один текст не был доведен до конца, потому что мы понимали, что он заворачивает куда-то не туда. Пробовал Саша Елин писать - отдали ему одну песню, но тоже как-то не случилось. В общем, решили добивать альбом с Пушкиной. Я помогал ей, мы придумывали вместе темы. Не было такого, чтобы она сочиняла что хотела - нет, работа шла под нашим чутким руководством.
Получается, вы проявили себя такими консерваторами, не уйдя ни от мелодичного хард-рока "Арии", ни от торжественных текстов Маргариты Пушкиной?
Мы хотели, чтобы альбом был тяжелым и мелодичным, и я считаю, что нам это удалось.
А не было желания сделать что-то радикально иное - выступить в другом жанре, пригласить другого поэта?
Я сам по себе в этом плане человек консервативный. В музыкальном направлении "Арии" меня практически все устраивало. Мне нравится такой традиционный хард-н-хэви, и ориентирами для меня, когда я познакомился с тяжелой музыкой, были Оззи Осборн, ранние Led Zeppelin, Deep Purple, позже Judas Priest, Iron Maiden. А современные ответвления мне как-то не очень… Хотя есть группы, которые мне по душе - Muse, например. Может, как-то это и в нашей музыке отражается… Но вообще экспериментов никаких не было, мне хотелось сделать просто добротный альбом и петь в нем о том, о чем хочется петь.
Вы не считаете тексты Пушкиной несколько "навороченными" и сложными для восприятия?
Нас обвиняют в излишнем пафосе, но это не от Пушкиной идет. Если взять ее поэзию, там можно много чего увидеть. А то, о чем поется в текстах "Кипелова", в большей степени идет от нас. Мы не то чтобы пафосные люди, но такие… романтики. На этом альбоме тексты получились достаточно личностными. Могу сказать, что "Дыхание тьмы" - это песня не про летчика, как многие думают. Я хотел, чтобы тексты отражали события тех трех лет, что существует группа, - хотя, конечно, в немножко завуалированном виде.
А почему все-таки ушли Терентьев и Маврин?
Терентьев то ли не верил в этот проект, то ли еще что, но он несколько раз пытался уйти: говорил, что устал мотаться по городам, хотел сосредоточиться на работе в студии. После удачного концерта в "Лужниках", когда мы доказали, что состоялись как группа, он неожиданно ушел окончательно. Я так понимаю, что он чувствовал себя достаточно стесненным в рамках нашей музыки и хотел заниматься сольным творчеством. Правда, он и после ухода помог мне с аранжировками. С Мавриным случилась примерно та же самая история. Проблемы возникли и оттого, что не было нового альбома, а постоянные гастроли он считал тупым зарабатыванием денег без творческих перспектив. Он приносил много нового материала и обижался, когда я предлагал как-то его адаптировать под стиль группы. Скажем, длинную песню сделать более компактной. Потом, Маврик восемь лет занимался только своим проектом, и ему было тяжело перестроиться на командное мышление. Мне кажется, что он не был до конца уверен, что "Кипелов" - это его место. Я на него не давил, пытался найти компромисс, но, к сожалению, в октябре прошлого года он тоже ушел из группы.
Эти уходы угрожали существованию группы? Было тревожно?
Было не очень приятно, потому что Терентьев и Маврин - крепкие музыканты и аранжировщики. Я не знал, что будет дальше, найдем ли равноценную замену, сможем ли записать альбом с молодыми Алексеем Харьковым и Андреем Головановым.
А как сложился альянс с гитаристом Rage Виктором Смольским, работающим с группой в качестве specal guest?
Мы, оставшись вчетвером, искали гитариста, и неожиданно процесс сочинительства песен пошел быстро. Были, конечно, определенные трения, но они не носили радикального характера. Мы вместе думали над аранжировками, мне это напомнило отношения в ранней "Арии".
Ну и, наверно, у молодых не было столько амбиций, сколько у Терентьева с Мавриным?
Да, они легче шли на компромисс, а я всячески старался им помогать. С текстами для их песен тоже в основном работал я. Но у нас нет никакого "мое", "твое" - если бы кто-то из них написал весь альбом, я был бы только рад. Параллельно мы прослушали двух или трех гитаристов, и я загрустил, потому что на память не приходили люди, которые нас бы устроили. Хороших музыкантов много, но среди них далеко не все способны влиться в коллектив и работать в интересах команды. А это одно из главных для меня условий - хороший внутренний климат в группе. Вот в "Арии" мы по году друг с другом не разговаривали, и воспоминание об этом было для меня болезненным - в своей группе повторения этих веще я бы не хотел. Я перебирал в уме музыкантов и подумал о Смольском. И вдруг неожиданно раздался звонок, и меня пригласили на московскую презентацию его сольного альбома в Москве. Мы встретились, и я предложил ему поучаствовать в записи альбома - речь тогда о совместной концертной работе еще не шла. В принципе, мы знали друг друга - "Ария" ездила в большой тур с Rage, а потом Виктор на одном из концертов "Кипелова" с нами играл "Волю и разум". Он подтвердил свое желание участвовать в записи, которая прошла с отличным настроением, а уж о его профессиональном уровне я вообще не говорю. Аранжировки были в принципе готовы, он подыграл соло и придумал какие-то сольные куски. А потом пошел разговор об участии его в туре. И теперь большинство концертов проходят с его участием, чему мы очень рады.
Он ведь еще приложил руку к сведению альбома?
Сводилось это на студии "Gernhart" в Германии, Виктор был консультантом: немецким звукорежиссерам трудно было понять, что там у нас наворочено, а он был в материале и им помогал.
Так вы собираетесь искать гитариста "на постоянку"?
Дело в том, что мы ездим и без Виктора, он не всегда принимает участие в наших турах.
А зрители разницу ощущают?
Трудно сказать, но встречают хорошо и с ним, и без него. Без Виктора, наверно, тяжелее работать какие-то большие шоу во Дворцах спорта. С ним все проходит более динамично, что ли. Нас это пока устраивает, и замену ему специально мы не ищем.
А Смольский свои песни группе не предлагал?
Предлагал, но нам было пока не до этого - мы дописывали "Реки времен". Но в будущем все возможно.
- "Ария" отметила свое 20-летие, но вы предусмотрительно запланировали на этот день концерт в другом городе. Это было сделано, чтобы избавить их от мук морального выбора, приглашать вас или не приглашать?
Нет, нет. Тур был запланирован за несколько месяцев. Честно говоря, у меня не было особенного желания участвовать в юбилее, поскольку мы не очень хорошо расстались, и осадок остался.
То есть даже если бы позвали, вы бы не пошли?
Может быть, и сходили бы с Александром Манякиным, но не в качестве участников шоу. Посмотрели бы из зала, наверное, но не участвовали как музыканты. Кроме того, лично я приглашения от них не получал. Было официальное приглашение от администрации "Арии", которое поступило нашей администрации.
Дипломатия, однако. Со стороны выглядит довольно смешно, когда взрослые люди, отыгравшие вместе 17 лет, последние три года делают вид, что друг друга знать не знают.
Если вы обратите внимание, на сайте "Арии" стерта вся информация про нас, будто никого из нас в группе никогда не было.
Да? Не обращал внимания.
Потом, когда на наших первых афишах наши фамилии сопровождались надписью "экс-"Ария", это встречалось ими в штыки, они рассылали организаторам гневные письма и т.д. Были какие-то статьи с их версией распада, споры вокруг названия "Ария" - ерунда, конечно, но неприятно.
Как вы думаете, к 25-летию можно ожидать трогательного воссоединения на один концерт?
Все может быть, не будем загадывать.
Манякин: Мы их, в общем-то, поздравили со сцены во время нашего концерта в Орле.
Кипелов: И попросили Маргариту Пушкину от нашего имени поздравить группу лично. Все-таки для меня "Ария" была незабываемым этапом в жизни.
Ну еще бы. Так почему она все-таки развалилась?
Было много причин, какую-то одну назвать нельзя. Конфликты возникали за 17 лет не раз, не все было гладко. Можно вспомнить первый уход Большакова, Грановского и Молчанова, уход Максима Удалова, история с Мавриным, когда меня в 1995 году исключали из состава группы, а в итоге не у дел остался Серега… И все это как-то накапливалось… В конце концов я отказался записывать следующий альбом, поскольку считал обстановку в группе нездоровой: мы не разговаривали друг с другом, и было бессмысленно вместе записывать диск. Я предлагал не гнать лошадей, переждать, наладить отношения как-то. Но мне было сказано: не хочешь писать альбом, значит, ты должен уйти.
Еще Холстинин жаловался, что вокалист отказывается петь про всякую бесовщину, чем сильно сужает группе творческий горизонт...
Такое тоже было. Я считал, что мы заигрались в эти черные дела, хотя никакими сатанистами, конечно, не были.
Манякин: Кстати, и Беркут на концерте не пел "Антихриста" - они сыграли ее как инструментальную вещь.
Кипелов: Мы сталкивались не раз с тем, что наши песни воспринимают неадекватно. Мы вкладывали в того же "Антихриста" один смысл, а в зале совершенно непонимающие люди орали что-то про "666".
А это издержки сложных текстов, из которых недалекие люди способны запомнить только рефрен про антихриста.
В общем, я понимал, что мы делаем что-то не то. Я не считаю себя каким-то ортодоксом, в чем меня пытался обвинить Холстинин, но я православный человек. Заигрались мы в это, а потом пошел уклон во всякие химеры, гексоген, вампиров и прочее. Альбом "Химера" стал таким водоразделом. До этого мы вместе занимались аранжировками, а тут каждый стал заниматься своими песнями - сам сводил, сам работал с Пушкиной. А дух группы куда-то ушел.
Последний вопрос про "Арию". Что вы думаете об Артуре Беркуте?
Я его знаю очень много лет. С тех пор как он работал в "Автографе", а я - в ВИА "Лейся, песня!". Он очень профессиональный вокалист. Наверно, ему было непросто, потому что на слуху все-таки оставалось мое исполнение...
Многие до сих пор не могут слышать старые "арийские" песни в его версии.
Да это с любой группой так: может прийти более классный вокалист, но зрительские привычки окажутся сильнее. У Iron Maiden, например, ничего не получилось после ухода Дикинсона, хотя Блэйз Бэйли отличный певец. К Артуру я отношусь очень хорошо, он способен работать тяжелые длительные туры - не случайно же его выбрали.
Какие песни на альбоме "Реки времен" вы считаете лучшими?
Вообще диск получился достаточно ровным. У "Арии" на каждом альбоме были песни, которые никогда не исполнялись на концертах. А у нас будет играться все. Мне очень нравятся заглавная песня, написанная Алексеем Харьковым, "Я здесь", "Призрачный взвод"… Да вообще я не вижу каких-то провалов, меня устраивает почти все.
Следующего альбома опять придется ждать три года, или как получится?
Это процесс непредсказуемый. Песни не пекутся как блины, они должны созреть. Рамки хард-н-хэви достаточно узкие, и тематика текстов довольно ограниченная. Если тебе нечего сказать, лучше подождать.
Но генеральное направление не изменится?
Я думаю, никаких резких шагов не будет. Мы не станем играть модную музыку, хотя говорят, что хэви-метал закончился 10-15 лет назад. Я вижу на концертах, что молодое поколение воспринимает наши песни как откровение. Это музыка не их времени, но она живая и обладающая энергией и душой.
Вас вдохновляет пример хард-роковых стариков типа Ронни Джеймса Дио?
Да. Меня потрясает, что он на протяжении стольких лет остается одним из лучших вокалистов. Говорят, ему 64 года - в таком возрасте так петь! Я был бы счастлив, если бы хотя бы в 55 сохранил такой голос.
То есть старость вы мечтаете встретить на сцене?
Хотелось бы отодвинуть этот миг прощания как можно дальше. Хватит ли сил и будет ли наша музыка все еще интересна, покажет только время.
Пока перепеть вас никому не удается, с моей точки зрения.
Трудно сказать, появляются неплохие вокалисты.
Например?
Есть Храмов из группы "Химера", в группе "Катарсис" хорошие голоса...
Что ж, спасибо, не буду больше нервировать проводницу. Удачных гастролей!
Текст: Алексей МАЖАЕВ, Фото: Вадим САВИЦКИЙ, Надир ЧАНЫШЕВ