Каково настроение рассказа холодная осень. «Холодная осень

Во время Великой Отечественной войны, находясь в это время в эмиграции и живя на вилле «Жаннет» в Грассе, И.А. Бунин создал лучшее из всего написанного им – цикл рассказов «Темные аллеи». В нем писатель совершил беспрецедентную попытку: он тридцать восемь раз писал «об одном и том же» – о любви. Однако результат этого удивительного постоянства поразителен: всякий раз Бунин повествует о любви по-новому, а острота сообщаемых «подробностей чувства» при этом не притупляется, а даже усиливается.

Один из лучших рассказов цикла – это «Холодная осень». Писатель писал о нем: «Очень самого трогает “Холодная осень”». Он был создан 3 мая 1944 года. Этот рассказ заметно выделяется среди других. Обычно Бунин ведёт повествование от третьего лица, в которое вклинивается исповедь героя, его воспоминание о каком-то ярком моменте жизни, о своей любви. А в описании чувства Бунин следует по определенной схеме: встреча – внезапное сближение – ослепительная вспышка чувств – неотвратимое расставание. И чаще всего писатель рассказывает о несколько запретной любви. Здесь же Бунин отказывается и от безличного повествования и от привычной схемы. Рассказ ведётся от лица героини, что придаёт произведению субъективный окрас и делает его в то же время непредвзятым, точным по выражению чувств, испытываемых героями. Но всевидящий автор при этом всё равно есть: он проявляет себя в организации материала, в характеристиках героев, и невольно мы от него узнаём заранее о том, что произойдёт, чувствуем это.

Нарушение схемы состоит в том, что рассказ героини начинается как бы с середины. Мы ничего не узнаём о том, как и когда родилась любовь. Героиня начинает свой рассказ с последней в жизни двух любящих людей встречи. Перед нами – уже развязка, приём не типичная для «Тёмных аллей»: влюблённые и их родители уже договорились о свадьбе, а «неотвратимое расставание» обусловлено войной, на которой убивают героя. Это наводит на мысль о том, что Бунин в этом рассказе пишет не только о любви.

Сюжет произведения довольно простой. Все события излагаются последовательно, одно за другим. Открывается рассказ предельно краткой экспозицией: здесь мы узнаём о времени, когда происходили основные события, немного о героях повествования. В качестве завязки выступает убийство Фердинанда и тот момент, когда отец героини приносит в дом газеты и сообщает о начале войны. Очень плавно Бунин подводит нас к развязке, которая заключена в одном предложении:


Убили его (какое странное слово!) через месяц, в Галиции.

Последующее повествование является уже эпилогом (рассказ о дальнейшей жизни рассказчицы): проходит время, уходят из жизни родители героини, она живет в Москве, выходит замуж, переезжает в Екатеринодар. После смерти мужа скитается по Европе с дочкой его племянника, который вместе с женой укатил к Врангелю и пропал без вести. И вот теперь, когда рассказывается её история, она живет одна в Ницце, вспоминая тот холодный осенний вечер.

Временные рамки в произведении в целом сохранены. Лишь в одном месте хронология нарушается. Вообще внутреннее время рассказа можно разделить на три группы: «прошлое первое» (холодная осень), «прошлое второе» (тридцать лет дальнейшей жизни) и настоящее (проживание в Ницце, время рассказывания). «Первое прошлое» заканчивается сообщением о смерти героя. Здесь время словно обрывается и мы переносимся в настоящее:


И вот прошло с тех пор целых тридцать лет.

В этом месте рассказ делится на две части, резко противопоставленные друг другу: холодный осенний вечер и «жизнь без него», казавшаяся такой невозможной. Потом хронология времени восстанавливается. А слова героя «Ты поживи, порадуйся на свете, потом приходи ко мне…» в конце рассказа как бы возвращают нас к той холодной осени, о которой говорится в начале.

Ещё одна особенность времени в «Холодной осени» состоит в том, что не все события, составляющие сюжетную основу произведения, освещены одинаково подробно. Бóльшую половину рассказа занимают перипетии одного вечера, тогда как события тридцати лет жизни перечисляются в одном абзаце. Когда героиня говорит об осеннем вечере, время словно замедляется. Читатель вместе с героями погружается в состояние полудрёмы, слышится каждый вздох, каждый шорох. Время как будто задыхается.

Пространство рассказасовмещает в себе два плана: локальный (герои и их близкое окружение) и историко-географический фон (Фердинанд, Врангель, Сараево, первая мировая война, города и страны Европы, Екатеринодар, Новочеркасск и др.). Благодаря этому пространство рассказа расширяется до мировых пределов. При этом историко-географический фон является не только фоном, это не просто декорация. Все названные историко-культурные и географические реалии имеют непосредственное отношение к героям рассказа и к тому, что творится в их жизни. Любовная драма происходит на фоне первой мировой войны, вернее ее начала. Более того, она является причиной творящейся трагедии:

На Петров день к нам съехалось много народу, – были именины отца, и за обедом он был объявлен моим женихом. Но девятнадцатого июля Германия объявила России войну…

Очевидно осуждение Буниным войны. Писатель как бы говорит нам о том, что эта мировая трагедия является одновременно и общей трагедией любви, потому что она разрушает ее, сотни людей страдают от того, что началась война и именно по той причине, что любимые разлучаются ею, часто – навсегда. Это подтверждается ещё тем, что Бунин всячески обращает наше внимание на типичность данной ситуации. Нередко об этом говорится прямо:

Я тоже занималась торговлей, продавала, как многие продавалитогда…

Потом, как многие , где только не скиталась я с ней!..

Персонажей, как в любом рассказе, здесь немного: герой, героиня, ее отец и мать, ее муж и его племянник с женой и дочкой. Ни у кого из них нет имён! Это подтверждает высказанную выше мысль: они – не конкретные люди, они – одни из тех, кто пострадал сначала от первой мировой войны, а потом от гражданской.

Для передачи внутреннего состояния героев используется «тайный психологизм». Очень часто Бунин употребляет слова со значением безразличия, спокойствия: «незначительные» «преувеличенно спокойные» слова, «притворная простота», «рассеянно глядел», «легонько вздохнул», «безразлично отозвалась» и другие. В этом проявляется тонкий бунинский психологизм. Герои стараются скрыть свое волнение, возрастающее с каждой минутой. Мы становимся свидетелями великой трагедии. Кругом тишина, но она мёртвая. Все понимают и чувствуют, что это последняя их встреча, этот вечер – и больше никогда такого не будет, ничего дальше не будет. От этого и «трогательно и жутко», «грустно и хорошо». Герой почти уверен, что никогда уже не вернется в этот дом, поэтому он так чуток ко всему, происходящему вокруг него: он замечает, что «совсем особенно, по-осеннему светят окна дома», блеск ее глаз, «совсем зимний воздух». Он ходит из угла в угол, она вздумала раскладывать пасьянс. Разговор не клеится. Эмоциональный трагизм достигает своей кульминации.

Драматический оттенок несёт на себе и пейзаж. Подойдя к балконной двери, героиня видит, как «в саду, на чёрном небе», «ярко и остро» сверкают «ледяные звёзды»; выйдя в сад – «в светлеющем небе черные сучья, осыпанные минерально блестящими звёздами». Утром во время его отъезда всё вокруг радостно, солнечно, сверкает изморозью на траве. А дом остаётся опустевшим – навсегда. И чувствуется «удивительная несовместимость» между ними (героями рассказа) и окружающей их природой. Не случайно сосны из стихотворения Фета, которое вспоминает герой, становятся «чернеющими» (У Фета – «дремлющие»). Бунин осуждает войну. Любую. Она нарушает естественный порядок вещей, разрушает связи между человеком и природой, заставляет чернеть сердце и убивает любовь.

Но и это ещё не самое главное в рассказе «Холодная осень».

Когда-то Лев Толстой сказал Бунину: «Счастье в жизни нет, есть только зарницы его – цените их, живите ими». Герой, уходя на фронт, просил героиню пожить и порадоваться на свете (если он будет убит). А была ли радость в её жизни? Она сама отвечает на этот вопрос: был «только тот холодный осенний вечер», и это всё, «остальное ненужный сон». И тем не менее этот вечер «всё-таки был». И прошедшие годы ее жизни несмотря ни на что представляются ей «тем волшебным, непонятным, непостижимым ни умом, ни сердцем, что называется прошлым». Та мучительно-тревожная «холодная осень» была той самой зарницей счастья, которые советовал ценить Толстой.

Что бы ни было в жизни человека – оно «всё-таки было»; именно оно – волшебное прошлое, именно о нем сохраняет воспоминания память.

Рассказ Ивана Бунина «Холодная осень» можно охватить одним взглядом, как картину, и в то же время его смысл глубже простого описания. Почему герой цитирует только первую строфу стихотворения? Почему героиня тридцать лет вспоминает один-единственный вечер? Предлагаем вашему вниманию опыт внимательного прочтения рассказа «Холодная осень».

Одичавшие дети - человеческие дети, которые росли в условиях крайней социальной изоляции - вне контакта с людьми с раннего возраста - и практически не испытывали заботы и любви со стороны другого человека, не имели опыта социального поведения и общения. Такие дети, оставленные родителями, воспитываются животными или живут в изоляции.

Если до изоляции от общества у детей были некоторые навыки социального поведения, процесс их реабилитации происходит значительно проще. Те, кто жил в обществе животных первые 3,5-6 лет жизни, практически не могут освоить человеческий язык, ходить прямо, осмысленно общаться с другими людьми, несмотря даже на годы, проведённые в последующем в обществе людей, где они получали достаточно заботы. Это лишний раз показывает, насколько важными для развития ребенка являются первые годы его жизни.

Эти дети не являются людьми. Если человек до шести лет не заговорил, то вряд ли он заговорит. То есть то, кто мы есть, - продукт нашей культуры, а культура - это то, что мы помним.

Человек не всегда может сформулировать то, о чём подумал. Существуют «предмысли» или эмоции, когда потом об этом прочитал и говоришь, что так и думал, но не мог сформулировать. Фактически это была «мысль-ребёнок», взрослой мысли ещё не было. А литература и искусство помогают находить форму для этой мысли.

Память по отношению к человеку слово не точное, особенно сейчас, когда с памятью прочно связано слово компьютер . Когда человек что-то запоминает, усваивает информацию, то память меняет его самого, а компьютер не меняется от того, что внесено в его память.

Про память думали очень многие великие писатели. Например, В.В. Набоков в произведении «Память, говори». Также Камю даёт повод для глубокого размышления. Герой его произведения «Посторонний» довольно долго находится в одиночной камере в тюрьме. Вот, что он почувствовал через определённое время:

«Да, пришлось перенести некоторые неприятности, но я не был очень уж несчастным. Важнее всего, скажу еще раз, было убить время. Но с тех пор как я научился вспоминать, я уже не скучал. Иногда я вспоминал свою спальню: воображал, как выхожу из одного угла и, пройдя по комнате, возвращаюсь обратно; я перебирал в уме всё, что встретил на своем пути. Вначале я быстро справлялся с этим. Но с каждым разом путешествие занимало всё больше времени. Я вспоминал не только шкаф, стол или полочку, но все вещи, находившиеся там, и каждую вещь рисовал себе во всех подробностях: цвет и материал, узор инкрустации, трещинку, выщербленный край. Всячески старался не потерять нить своей инвентаризации, не забыть ни одного предмета. Через несколько недель я уже мог часами описывать всё, что было в моей спальне. Чем больше я думал над этим, тем больше позабытых или находившихся в пренебрежении вещей всплывало в моей памяти. И тогда я понял, что человек, проживший на свете хотя бы один день, мог бы без труда провести в тюрьме сто лет. У него хватило бы воспоминаний для того, чтобы не скучать. В известном смысле это было благодетельно».

А. Камю. «Посторонний»

В рассказе «Холодная осень» можно как раз увидеть процесс оформления мысли и памяти. Главный герой цитирует стихи Фета:

«Одеваясь в прихожей, он продолжал что-то думать, с милой усмешкой вспомнил стихи Фета:

Какая холодная осень!

Надень свою шаль и капот…

- Не помню, кажется, так:

Смотри - меж чернеющих сосен

Как будто пожар восстаёт…»

И.А. Бунин. «Холодная осень»

Он помогает своей будущей жене сделать последний вечер их встречи настолько ярким и сильным, что она в конце жизни говорит:

«Но, вспоминая всё то, что я пережила с тех пор, всегда спрашиваю себя: да, а что же всё-таки было в моей жизни? И отвечаю себе: только тот холодный осенний вечер. Ужели он был когда-то? Всё-таки был. И это всё, что было в моей жизни - остальное ненужный сон».

И.А. Бунин. «Холодная осень»

Вспомните начало произведения:

«В июне того года он гостил у нас в имении - всегда считался у нас своим человеком: покойный отец его был другом и соседом моего отца. Пятнадцатого июня убили в Сараеве Фердинанда. Утром шестнадцатого привезли с почты газеты. Отец вышел из кабинета с московской вечерней газетой в руках в столовую, где он, мама и я еще сидели за чайным столом, и сказал:

- Ну, друзья мои, война! В Сараеве убит австрийский кронпринц. Это война!

На Петров день к нам съехалось много народу, - были именины отца, - и за обедом он был объявлен моим женихом. Но девятнадцатого июля Германия объявила России войну...

В сентябре он приехал к нам всего на сутки - проститься перед отъездом на фронт (все тогда думали, что война кончится скоро, и свадьба наша была отложена до весны). И вот настал наш прощальный вечер. После ужина подали, по обыкновению, самовар, и, посмотрев на запотевшие от его пара окна, отец сказал:

- Удивительно ранняя и холодная осень!

Мы в тот вечер сидели тихо, лишь изредка обменивались незначительными словами, преувеличенно спокойными, скрывая свои тайные мысли и чувства. С притворной простотой сказал отец и про осень. Я подошла к балконной двери и протерла стекло платком: в саду, на чёрном небе, ярко и остро сверкали чистые ледяные звёзды» .

И.А. Бунин. «Холодная осень»

Это рассказ о том, как стихи помогают увидеть красоту мира, как они создают настроение, как помогают прожить тяжёлые минуты.

Главный герой очень талантливый человек, он умеет видеть и проживать то, что нужно. Обратите внимание, что он цитирует только первую строфу стихотворения Фета. Возможно, вспомнил он вторую строфу, но процитировал первую. Потому что чувствуется, что его возлюбленная ещё не развернулась как человек, не успела полюбить, она ещё только в предчувствии тех эмоций, которые у неё возникнут. Он понимает, что она ещё не готова к этой любви. Он увидел её холодность, невключённость в настоящий момент. Поэтому он цитирует только первую строфу. А вторая звучит так:

«Сияние северной ночи

Я помню всегда близ тебя,

И светят фосфорные очи,

Да только не греют меня».

Герой, чувствуя свою избранницу, вспоминает вторую строфу, но, как человек деликатный, цитирует первую. Он предчувствует, что будет её единственным, ему не нужно спешить. Для их счастья пока достаточно и его любви. В её холодности он способен увидеть красоту.

У Бунина есть замечательные стихи:

О счастье мы всегда лишь вспоминаем,

А счастье всюду. Может быть, оно

Вот этот сад осенний за сараем

И чистый воздух, льющийся в окно.

В бездонном небе лёгким белым краем

Встает, сияет облако. Давно

Слежу за ним… Мы мало видим, знаем,

А счастье только знающим дано.

Окно открыто. Пискнула и села

На подоконник птичка. И от книг

Усталый взгляд я отвожу на миг.

День вечереет, небо опустело,

Гул молотилки слышен в гумне…

Я вижу, слышу, счастлив. Всё во мне.

И.А. Бунин. «Вечер»

Герой рассказа понимает, как прочувствовать счастье, насладиться им.

Героиня говорит банальную вещь, а он угадывает её мысли по этой банальности:

«Я подумала: “А вдруг правда убьют? И неужели я все-таки забуду его в какой-то короткий срок - ведь всё в конце концов забывается?” И поспешно ответила, испугавшись своей мысли:

- Не говори так! Я не переживу твоей смерти!

Он, помолчав, медленно выговорил:

- Ну что ж, если убьют, я буду ждать тебя там. Ты поживи, порадуйся на свете, потом приходи ко мне».

И.А. Бунин. «Холодная осень»

О том, что кто-то не переживёт чьей-то смерти, обычно говорят тогда, когда не хотят общаться на эту важную для собеседника тему. Например, человек знает, что смертельно болен, и говорит, что скоро умрёт. Он хочет поговорить на эту тему, хоть она и тяжёлая. И часто близкие уходят от этого разговора, несмотря на то что нужна именно их поддержка.

В рассказе видим, что в силу молодости героиня не знает, как разговаривать на эту тему. Потом она сама говорит, что пережила утрату и жила дальше. Жизнь у неё долгая была, но он был для неё единственным - этот вечер. А вечер этот оформил сам герой своей цитатой, тем, что сказал:

«- Посмотри, как совсем особенно, по-осеннему светят окна дома. Буду жив, вечно буду помнить этот вечер…»

И.А. Бунин. «Холодная осень»

Обратите внимание на поэтичность его фразы.

Если представить, что он не оказался бы таким человеком, не цитировал бы Фета, не выражал чувства стихами, то не остался бы в её памяти этот вечер на всю жизнь. На этом примере хорошо видно, насколько литература важна, как она помогает.

Бунин, как и его героиня, умер в эмиграции.

Бунин очень тяжело переживал то, что случилось с Россией. Наверное, перед смертью мечтал соединиться там с ней, убитой в войнах:

«Разве можем мы забыть Родину? Может человек забыть Родину? Она - в душе. Я очень русский человек. Это с годами не пропадает».

И.А. Бунин

Родина

Под небом мертвенно-свинцовым

Угрюмо меркнет зимний день,

И нет конца лесам сосновым,

И далеко до деревень.

Один туман молочно-синий,

Как чья-то кроткая печаль,

Над этой снежною пустыней

Смягчает сумрачную даль.

И.А. Бунин

Заметьте: в рассказе нет имен действующих лиц. Есть только имя герцога Фердинанда. По-настоящему близкие люди живут для нас без имени, нам не нужно их называть. Они просто занимают какую-то часть нас.

Стоить заметить, что главное слово в рассказе - душа . Можно даже уловить отсылку к пушкинской Татьяне:

«Татьяна перед окнами стояла,

На стекла хладные дыша,

Задумавшись, моя душа,

Прелестным пальчиком писала

На отуманенном окне

Заветный вензель О да Е».

А.С. Пушкин. «Евгений Онегин»

А о том, что случилось с главной героиней в тот вечер холодной осенью, Бунин явно говорит в другом своём рассказе:

«Никого, однако, не было, и я стояла, дрожа от волнения и вслушиваясь в мелкий, сонный лепет осин. Потом села на сырую скамью… Я ещё чего-то ждала, порою быстро взглядывала в сумрак рассвета… И ещё долго близкое и неуловимое веяние счастья чувствовалось вокруг меня, - то страшное и большое, что в тот или иной момент встречает всех нас на пороге жизни. Оно вдруг коснулось меня - и, может быть, сделало именно то, что нужно было сделать: коснуться и уйти. Помню, что все те нежные слова, которые были в моей душе, вызвали наконец на мои глаза слезы. Прислонясь к стволу сырого тополя, я ловила, как чье-то утешение, слабо возникающий и замирающий лепет листьев и была счастлива своими беззвучными слезами…»

И.А. Бунин. «Заря всю ночь»

Рассказ «Холодная осень» учит вниманию к миру, способности видеть важное в том, что нас окружает. Но и сам он требует внимательного прочтения. Когда автор пишет произведение и цитирует в нём других авторов, он подразумевает, что читатель знает цитируемое произведение в полном объёме. В эпоху интернета довольно легко найти, что именно цитировал автор, когда бы он это ни написал.

Этот рассказ учит внимательному и бережному отношению к своей жизни. Потому как то, что случается с человеком, превращается в его воспоминания и меняет его, делает другим человеком.

Наиболее подробно о свойствах памяти описано в известном произведении Пруста, в котором воспоминания, способность помнить поставлены на одно из первых мест:

«И вдруг воспоминание ожило. То был вкус кусочка бисквита, которым в Комбре каждое воскресное утро (по воскресеньям я до начала мессы не выходил из дому) угощала меня, размочив его в чаю или в липовом цвету, тетя Леония, когда я приходил к ней поздороваться. Самый вид бисквитика ничего не пробуждал во мне до тех пор, пока я его не попробовал; быть может, оттого, что я потом часто видел это пирожное на полках кондитерских, но не ел, его образ покинул Комбре и слился с более свежими впечатлениями; быть может, оттого, что ни одно из воспоминаний, давным-давно выпавших из памяти, не воскресало, все они рассыпались; формы - в том числе пирожные-раковинки, каждой своей строгой и благочестивой складочкой будившие остро чувственное восприятие, - погибли или, погружённые в сон, утратили способность распространяться, благодаря которой они могли бы достигнуть сознания. Но когда от далёкого прошлого ничего уже не осталось, когда живые существа перемёрли, а вещи разрушились, только запах и вкус, более хрупкие, но зато более живучие, более невещественные, более стойкие, более надёжные, долго ещё, подобно душам умерших, напоминают о себе, надеются, ждут, и они, эти еле ощутимые крохотки, среди развалин несут на себе, не сгибаясь, огромное здание воспоминанья».

М. Пруст. «По направлению к Свану»

Иногда воспоминание пытается всплыть в памяти, но у него это не получается, а какая-то мелочь помогает вспомнить сразу всё.

Рассказ И. А. Бунина «Холодная осень» был написан 3 мая 1944 года. В этом произведении автор пишет о теме любви и о теме времени. С первого взгляда может показаться, что произведение написано на историческую тему, но на самом деле история в рассказе выступает только фоном, а самое главное - это чувства героини и её трагическая любовь.

В произведении ставится проблема памяти, личного отражения событий в сознании героини. Её память оказывается сильнее всех исторических катастроф, и, несмотря на то, что она прожила бурную жизнь, в которой было очень много событий и много скитаний, единственное, что было в её жизни - это тот холодный осенний вечер, который она вспоминает.

Характеры у Бунина даются пунктирно. Это даже не собственно яркие характеры, индивидуальности, а силуэты людей, типов той эпохи. Повествование в рассказе ведётся от первого лица - от лица главной героини. Мир, история в произведении показаны её глазами. Весь рассказ - это по существу её исповедь. Поэтому всё в рассказе проникнуто её личностным чувством и мировосприятием, её оценками.

Во время прощания жених героини с чувством любви произносит ей слова: «Ты поживи, порадуйся на свете, потом приходи ко мне». И в конце произведения героиня повторяет эти слова, но уже с горькой иронией и как будто бы с невыраженным упрёком: «Я пожила, порадовалась, теперь уже скоро приду».

В рассказе очень важен образ времени. Весь рассказ можно поделить на две части, каждая из которых имеет свой способ временной организации. Первая часть - это описание холодного вечера и прощания героини с женихом. Вторая часть - вся остальная жизнь героини после смерти её жениха. Вторая часть при этом уместилась в один абзац, несмотря на её объёмность описанных в ней событий. В первой части рассказа время имеет конкретный характер, и в тексте произведения можно найти точные даты и часы событий: «пятнадцатого июня», «через сутки», «на Петров день» и т. д. Героиня точно помнит последовательность событий, причём помнит мельчайшие детали, которые с ней тогда происходили, что делала она, что делали её родители и жених. Во второй части рассказа время абстрактно. Это уже не конкретные часы и минуты, а 30 лет, которые пролетели незаметно. Если в первой части рассказа объём хваченного времени небольшой - всего один вечер, то во второй – это огромный промежуток времени. Если в первой части рассказа время идёт очень медленно, то во второй оно соответственно пролетает, как одно мгновенье. Интенсивность проживания героини, её чувств выше в первой части рассказа. О второй же части рассказа мы согласно мнению самой героини можем сказать, что это «ненужный сон».



Обе части неравнозначны по охвату объёма действительности. Объективно во второй части прошло больше времени, но героине субъективно кажется, что в первой. Также в рассказе противопоставлены два пространственных макрообраза - «дом» и «чужбина».

Пространство дома - это пространство конкретное, узкое ограниченное, а чужбина - пространство абстрактное, широкое и открытое: «Болгария, Сербия, Чехия, Бельгия, Париж, Ницца...». Дом описывается преувеличенно конкретно, со множеством деталей, которые подчёркивают его уют и тепло: «самовар», «жаркая лампа», «маленький шёлковый мешочек», «золотой образок». Образ чужбины, наоборот, проникнут чувством холода: «зимой, в ураган», «тяжёлый чёрный труд».

В тексте очень важным является пейзаж. Это описание холодного вечера: «Какая холодная осень!.. Надень свою шаль и капот... Смотри - меж чернеющих сосен Как будто пожар восстаёт...» Бунин использует приём психологического параллелизма, так как пейзаж в данном отрывке является отражением чувств героев, их переживаний. Этот пейзаж также предвещает трагические события, которые произойдут с героями. Он проникнут контрастами: красное («пожар») и чёрное («сосны»). Он создаёт у героев и читателя чувство тягости, тоски, скорби. Этот пейзаж также может символизировать мировую и личную катастрофу, которая произойдёт чуть позже. Время и пространство в рассказе тесно взаимосвязаны. Локальному, замкнутому и конкретному времени в первой части соответствует локальное, замкнутое пространство - образ дома. А абстрактному и широкому времени во второй части соответствует такой же образ чужбины. Поэтому читатель может прийти к выводу, что Бунин рисует в своём рассказе два противопоставленных хронотопа.

Основным конфликтом в рассказе является конфликт между трагическим временем и чувствами отдельного человека.

Сюжет в рассказ развивается линейно: сначала идёт завязка действия, потом его развитие, кульминация - это смерть героя. И в конце рассказа - развязка, приближение героини к смерти. Весь сюжет произведения Бунина мог быть развёрнут на широком романном полотне. Однако писатель выбирает малую форму рассказа. Сюжет организован скорее по принципам лирического, а неэпического произведения: акцентировано внимание на чувствах героини, интенсивности её внутренних переживаний, а не на внешних событиях.

Образ «холодной осени» является лейтмотивом рассказа. Это очень многогранный образ. Он стоит в центре произведения и вынесен в заглавие. С одной стороны, это конкретный образ осени, с другой - это символ трагического бытия, надвигающейся грозы, и, наконец, это символ старости самой героини, её приближающейся смерти.

Жанр произведения можно определить как жанр лирического рассказа, потому что главное здесь не просто цепь исторических событий, как в эпическом произведении, а их отражение в сознании человека, как и свойственно лирике.

В рассказе Бунина «Холодная осень» выражена трагическая концепция любви и жизни человека. Бунин говорит о мимолётности счастья и любви в жизни, о том, что они легко рушатся под влиянием внешних обстоятельств. Эти внешние обстоятельства, история даже оказываются неважными. Героине удалось пережить смерть своего жениха, но она всё ещё верит в то, что он ждёт её и они когда-нибудь увидятся. Основная мысль выражена в последних словах героини: «А что же всё-таки было в моей жизни? И отвечаю себе: только тот холодный осенний вечер. Ужели он был когда-то? Всё-таки был. И это всё, что было моей жизни, - остальное ненужный сон».

Тема любви в рассказе «Холодная осень» теснейшим образом связана с темами жизни и смерти, природы, эмиграции, духовной эволюции личности. Героиня рассказа всю жизнь берегла память об одном вечере любви, вечере накануне отъезда любимого на фронт первой мировой войны, где он вскоре и погиб. Прожив жизнь, она отчетливо поняла главное: «А что же всё-таки было в моей жизни? Только тот холодный осенний вечер, остальное ненужный сон».

Предчувствие трагедии ощутимо с самых первых строк рассказа: мотив любви неразрывно сопрягается с мотивом смерти: «В июне того года он гостил у нас в имении» - и в следующем же предложении: «Пятнадцатого июня убили в Сараеве Фердинанда». «На Петров день он был объявлен моим женихом» - и тут же: «Но девятнадцатого июля Германия объявила России войну». История становится не столько фоном повествования, сколько действующей силой, вторгающейся в личную судьбу героев и навсегда разлучающей любящих.

Духовная память героини в малейших деталях воскрешает тот далекий осенний вечер – вечер прощания, которому суждено стать главным событием в ее жизни. Герои испытывают ощущение совершающейся трагедии, горестной разлуки, ненастья, отсюда и «преувеличенно спокойный тон», незначительные фразы, боязнь обнаружить свою печаль и потревожить любимого. В свете прошедших после этого вечера тридцати лет даже маленький шелковый мешочек, который вышивала мама героини для ее любимого, становится особо значимым. Художественное время рассказа стянуто в одну точку – точку этого вечера, каждая деталь которого, каждое сказанное тогда слово по-особому прожито, прочувствовано.

А далее развитие событий, значимых для героини, словно прекратилось. Остается лишь «ход жизни». После смерти любимого человека героиня уже не жила, а проживала отпущенный ей срок, поэтому тридцать лет для нее ничего не значат: они показаны в калейдоскопе событий, поданных схематично. События лишь перечисляются, нет уточняющих, ёмких подробностей, таких, как «шёлковый мешочек», - всё стало как-то неважно, безлико, непримечательно: личная трагедия поглотила трагедию России, слилась с ней. Героиня осталась совершенно одна, в вихре исторических событий она потеряла всех близких людей. Жизнь ей кажется «ненужным сном», смерть не только не страшит, но и оказывается желанной, потому что в ней – воссоединение с любимым: «И я верю, горячо верю: где-то там он ждёт меня – с той же любовью и молодостью, как в тот вечер».

«Чистый понедельник»

Время действия рассказа «Чистый понедельник» - 1913 год, Анна Ахматова позже назовет эту эпоху «пряной» и «гибельной».

Московская жизнь в новелле оказывается не только сюжетной канвой, но и самостоятельным героем – настолько она ярка, ароматна и многопланова. Это и Москва «масленичная», в которой утро пахнет «и снегом, и из пекарен», в сумраке зажигается «газ в фонарях», «несутся извозчичьи санки», на «золотой эмали выделяются серым кораллом сучья в инее». Это и Москва «чистого понедельника» - Москва Новодевичьего, Чудова, Зачатьевского монастырей, часовни Иверской Божьей Матери, Марфо-Мариинской обители. Это яркий, странный город, в котором итальянское соседствует с чем-то киргизским, роскошные рестораны и «блины с шампанским» - с Богородицей Троеручицей. Герои ходят на лекции Андрея Белого, «капустники» Художественного театра, читают исторический роман Брюсова «Огненный ангел». И тут же - Рогожское раскольничье кладбище, кремлевские соборы, «допетровская Русь», «Пересвет и Ослябя», «чувство родины, её старины». Всё соединилось в этом ярком, чудном городе, воссозданном горестной памятью Бунина-эмигранта. В одной временно й точке концентрируется не только прошлое и настоящее, но и будущее России, о котором герои еще не знают, но автор уже знает всё. Россия показана на пике своей яркости – и одновременно на пороге великих катастроф, мировых войн и революций.

Праздничность и тревожность как основные стилевые доминанты рассказа отразились и в любви главных героев. В этот дивный, освещенный сиянием храма Христа Спасителя и снегов уходящей зимы город Бунин «поселил» прекрасную девушку – воплощение пленительной, яркой красоты и тайны. Она, внешне отданная всем удовольствиям «масленичной» жизни, духовно устремлена в мир «чистого понедельника», поэтому в восприятии героя – юноши милого, доброго, искренне ее любящего, но всё же не понимающего до конца – она навсегда осталась неразрешимой загадкой. Он мог лишь принять , но не понять её выбор, склонить голову перед ее духовной глубиной и отойти в сторону – с бесконечной сердечной болью. Этот выбор и для неё был мучителен: «… бесполезно длить и увеличивать нашу муку», «кроме отца и вас, у меня никого нет на свете… вы у меня первый и последний». Героиня отказалась не от любви, а от «пряной», «масленичной» жизни, для нее оказалась узкой жизнь, предопределенная богатством, красотой и молодостью.

Духовный путь героини не совпал с ее любовью – в этом отражается трагическое мироощущение самого Бунина, его убежденность в драматизме человеческого бытия. Цикл «Темные аллеи», созданный Буниным в эмиграции, воссоздает навсегда погибшую, живущую лишь в воспоминаниях писателя Россию, а потому не случайно светлая печаль соединяется с трагической тревожностью.

В июне того года он гостил у нас в имении — всегда считался у нас своим человеком: покойный отец его был другом и соседом моего отца. Пятнадцатого июня убили в Сараеве Фердинанда. Утром шестнадцатого привезли с почты газеты. Отец вышел из кабинета с московской вечерней газетой в руках в столовую, где он, мама и я еще сидели за чайным столом, и сказал: — Ну, друзья мои, война! В Сараеве убит австрийский кронпринц. Это война! На Петров день к нам съехалось много народу, — были именины отца, — и за обедом он был объявлен моим женихом. Но девятнадцатого июля Германия объявила России войну... В сентябре он приехал к нам всего на сутки — проститься перед отъездом на фронт (все тогда думали, что война кончится скоро, и свадьба наша была отложена до весны). И вот настал наш прощальный вечер. После ужина подали, по обыкновению, самовар, и, посмотрев на запотевшие от его пара окна, отец сказал: — Удивительно ранняя и холодная осень! Мы в тот вечер сидели тихо, лишь изредка обменивались незначительными словами, преувеличенно спокойными, скрывая свои тайные мысли и чувства. С притворной простотой сказал отец и про осень. Я подошла к балконной двери и протерла стекло платком: в саду, на черном небе, ярко и остро сверкали чистые ледяные звезды. Отец курил, откинувшись в кресло, рассеянно глядя на висевшую над столом жаркую лампу, мама, в очках, старательно зашивала под ее светом маленький шелковый мешочек, — мы знали какой, — и это было трогательно и жутко. Отец спросил: — Так ты все-таки хочешь ехать утром, а не после завтрака? — Да, если позволите, утром, — ответил он. — Очень грустно, но я еще не совсем распорядился по дому. Отец легонько вздохнул: — Ну, как хочешь, душа моя. Только в этом случае нам с мамой пора спать, мы непременно хотим проводить тебя завтра... Мама встала и перекрестила своего будущего сына, он склонился к ее руке, потом к руке отца. Оставшись одни, мы еще немного побыли в столовой, — я вздумала раскладывать пасьянс, — он молча ходил из угла в угол, потом спросил: — Хочешь, пройдемся немного? На душе у меня делалось все тяжелее, я безразлично отозвалась: — Хорошо... Одеваясь в прихожей, он продолжал что-то думать, с милой усмешкой вспомнил стихи Фета:

Какая холодная осень!
Надень свою шаль и капот...

— Капота нет, — сказала я. — А как дальше? — Не помню. Кажется, так:

Смотри — меж чернеющих сосен
Как будто пожар восстает...

— Какой пожар? — Восход луны, конечно. Есть какая-то деревенская осенняя прелесть в этих стихах: «Надень свою шаль и капот...» Времена наших дедушек и бабушек... Ах, боже мой, боже мой! — Что ты? — Ничего, милый друг. Все-таки грустно. Грустно и хорошо. Я очень, очень люблю тебя... Одевшись, мы прошли через столовую на балкон, сошли в сад. Сперва было так темно, что я держалась за его рукав. Потом стали обозначаться в светлеющем небе черные сучья, осыпанные минерально блестящими звездами. Он, приостановясь, обернулся к дому: — Посмотри, как совсем особенно, по-осеннему светят окна дома. Буду жив, вечно буду помнить этот вечер... Я посмотрела, и он обнял меня в моей швейцарской накидке. Я отвела от лица пуховый платок, слегка отклонила голову, чтобы он поцеловал меня. Поцеловав, он посмотрел мне в лицо. — Как блестят глаза, — сказал он. — Тебе не холодно? Воздух совсем зимний. Если меня убьют, ты все-таки не сразу забудешь меня? Я подумала: «А вдруг правда убьют? и неужели я все-таки забуду его в какой-то короткий срок — ведь все в конце концов забывается?» И поспешно ответила, испугавшись своей мысли: — Не говори так! Я не переживу твоей смерти! Он, помолчав, медленно выговорил: — Ну что ж, если убьют, я буду ждать тебя там. Ты поживи, порадуйся на свете, потом приходи ко мне. Я горько заплакала... Утром он уехал. Мама надела ему на шею тот роковой мешочек, что зашивала вечером, — в нем был золотой образок, который носили на войне ее отец и дед, — и мы перекрестили его с каким-то порывистым отчаянием. Глядя ему вслед, постояли на крыльце в том отупении, которое всегда бывает, когда проводишь кого-нибудь на долгую разлуку, чувствуя только удивительную несовместность между нами и окружавшим нас радостным, солнечным, сверкающим изморозью на траве утром. Постояв, вошли в опустевший дом. Я пошла по комнатам, заложив руки за спину, не зная, что теперь делать с собой и зарыдать ли мне или запеть во весь голос... Убили его — какое странное слово! — через месяц, в Галиции. И вот прошло с тех пор целых тридцать лет. И многое, многое пережито было за эти годы, кажущиеся такими долгими, когда внимательно думаешь о них, перебираешь в памяти все то волшебное, непонятное, непостижимое ни умом, ни сердцем, что называется прошлым. Весной восемнадцатого года, когда ни отца, ни матери уже не было в живых, я жила в Москве, в подвале у торговки на Смоленском рынке, которая все издевалась надо мной: «Ну, ваше сиятельство, как ваши обстоятельства?» Я тоже занималась торговлей, продавала, как многие продавали тогда, солдатам в папахах и расстегнутых шинелях кое-что из оставшегося у меня, — то какое-нибудь колечко, то крестик, то меховой воротник, побитый молью, и вот тут, торгуя на углу Арбата и рынка, встретила человека редкой, прекрасной души, пожилого военного в отставке, за которого вскоре вышла замуж и с которым уехала в апреле в Екатеринодар. Ехали мы туда с ним и его племянником, мальчиком лет семнадцати, тоже пробиравшимся к добровольцам, чуть не две недели, — я бабой, в лаптях, он в истертом казачьем зипуне, с отпущенной черной с проседью бородой, — и пробыли на Дону и на Кубани больше двух лет. Зимой, в ураган, отплыли с несметной толпой прочих беженцев из Новороссийска в Турцию, и на пути, в море, муж мой умер в тифу. Близких у меня осталось после того на всем свете только трое: племянник мужа, его молоденькая жена и их девочка, ребенок семи месяцев. Но и племянник с женой уплыли через некоторое время в Крым, к Врангелю, оставив ребенка на моих руках. Там они и пропали без вести. А я еще долго жила в Константинополе, зарабатывая на себя и на девочку очень тяжелым черным трудом. Потом, как многие, где только не скиталась я с ней! Болгария, Сербия, Чехия, Бельгия, Париж, Ницца... Девочка давно выросла, осталась в Париже, стала совсем француженкой, очень миленькой и совершенно равнодушной ко мне, служила в шоколадном магазине возле Мадлэн, холеными ручками с серебряными ноготками завертывала коробки в атласную бумагу и завязывала их золотыми шнурочками; а я жила и все еще живу в Ницце чем бог пошлет... Была я в Ницце в первый раз в девятьсот двенадцатом году — и могла ли думать в те счастливые дни, чем некогда станет она для меня! Так и пережила я его смерть, опрометчиво сказав когда-то, что я не переживу ее. Но, вспоминая все то, что я пережила с тех пор, всегда спрашиваю себя: да, а что же все-таки было в моей жизни? И отвечаю себе: только тот холодный осенний вечер. Ужели он был когда-то? Все-таки был. И это все, что было в моей жизни — остальное ненужный сон. И я верю, горячо верю: где-то там он ждет меня — с той же любовью и молодостью, как в тот вечер. «Ты поживи, порадуйся на свете, потом приходи ко мне...» Я пожила, порадовалась, теперь уже скоро приду. 3 мая 1944