Первые музыкальные впечатления Глинки связаны с народной песней. Биография и творчество Глинки (кратко)

Материал подготовлен специально для «Смоленской газеты». В ходе работы выяснилось, что личная жизнь великого композитора - практически вся, включая детство - во многом достойна такой рейтинговой и многошумной передачи, как «Пусть говорят». Родоначальник русской национальной оперы, наш земляк - это просто какой-то Джон Леннон, ей-богу. Кстати, об идейной связи между Глинкой и Ленноном см. постскриптум.

Текст компилятивный, все материалы находятся в открытом доступе, я не претендую на открытия, мне разве что принадлежит микс. Никогда прежде не встречал подборки, где были бы сведены воедино факты из личной и частной жизни Михаила Ивановича Глинки. Наверняка есть ещё кое-что, но я бы не хотел провалиться в бульварщину. Спасибо, что читаете!

Михаил Глинка с матерью Евгенией Андреевной и сестрой Пелагеей. Миниатюра, 1817 г.

Непростая увертюра

Надо сказать, в детстве гениальный композитор не был обласкан материнской любовью. Сложно доподлинно установить обстоятельства разлада в семье, но вот что об этом писал сам Михаил Иванович: «Я родился 1804 года, мая 20-го дня, утром на заре в селе Новоспасском, принадлежавшем родителю моему, капитану в отставке, Ивану Николаевичу Глинке... Вскоре по рождении моём матушка моя Евгения Андреевна, урождённая Глинка, принуждена была предоставить первоначальное моё воспитание бабке моей Фёкле Александровне (матери моего отца), которая перенесла меня в свою комнату. С нею, кормилицею и нянею, провёл я около трёх или четырёх лет, видаясь с родителями весьма редко. Я был ребёнком слабого сложения, весьма золотушного и нервного расположения, бабка моя, женщина преклонных лет, почти всегда хворала, а потому в комнате её (где обитал я) было по крайней мере не менее 20 градусов тепла по Реомюру (25 градусов Цельсия). Несмотря на это, я не выходил из шубки... на свежий воздух выпускали меня очень редко и только в теплое время.

Бабушка моя баловала меня до невероятной степени; мне ни в чем не было отказа; несмотря на это, я был ребенком кротким и добронравным...»

После смерти Фёклы Александровны Михаил перешёл в полное распоряжение матери, приложившей все усилия, чтобы стереть следы прежнего воспитания. «Покуда он жил у бабушки, у него никаких друзей и товарищей не было; он рос совершенно один», - вспоминала младшая сестра Людмила.

Польские корни. Глубокие

Михаил Иванович не случайно уточняет, что его мать - урождённая Глинка. Дело в том, что отставной капитан Иван Николаевич Глинка (1777 - 1834) был женат на своей троюродной сестре - Евгении Андреевне Глинка-Земелька (1783 - 1851). Прадед композитора был шляхтичем из знатного рода Глинки (их герб назывался Тшаска), его звали Викторин Владислав Глинка. После потери Речью Посполитой Смоленска в 1654 году В.В. Глинка принял российское подданство и перешёл в православие. Царская власть сохранила за смоленской шляхтой земельные владения и дворянские привилегии, включая прежние гербы.

Вспоминая детство, сестра Глинки, Людмила, так рассказывала о своих родителях: «Они всю жизнь свою уважали друг друга и были счастливы. Отец был от природы умный и по тому времени очень образованный человек. Крестьяне любили отца. Он не только обращался с ними человечно, но с радостью и любовью узнавал их нужды и помогал им. Мать была красавица, к тому же очень хорошо воспитана и прекрасного характера. По словам матери, ей с братом ладить было нетрудно, несмотря на его избалованность».

Однако в дальнейшем Иван Николаевич не очень-то жаловал своего гениального сына. Та же сестра Людмила свидетельствует: «Мой отец, когда был впоследствии недоволен тем, что брат оставил службу и занимался музыкой, часто говаривал: «Не даром соловей запел при его рождении у окна, вот и вышел скоморох».

Что такое домашнее воспитание

Итак, до шести лет Миша воспитывался бабушкой. Вот рассказ, характеризующий тогдашнюю атмосферу и нравы: «Няня его, которая была при нём у бабушки, Татьяна Карповна, рассказывала мне, что брат, видя или слыша, как бабушка, бывало, сердилась на прислугу или крестьян, только она начинала кричать, немедленно выбегал из комнаты, бросался к няне на шею и горько плакал. Один раз бабушка, заметив это, стала остерегаться, а няню наказали, говоря, что это она его научила.

Вторая няня, или, как теперь называют, поднянька, в помощь Татьяне Карповне, была молодая, весёлая женщина, Авдотья Ивановна, которая знала много разных сказок и песен. Впоследствии она была моей няней, жила долго и рассказывала мне следующее: «Страшное наше житьё тогда было; я боялась вашу бабушку как огня: как заслышу её голос, так хоть бы провалиться! И бывало, когда бабушка заметит, что Михаил Иванович скучен или не совсем здоров, сейчас крикнет: «Авдотья, рассказывай сказки и пой». И барчук, как звали мы его, всегда был доволен этим!» - писала сестра композитора.

А вот как вспоминал своё детство много лет спустя сам Михаил Иванович: «После кончины бабки моей образ моей жизни несколько изменился. Матушка баловала меня менее и старалась даже приучать меня к свежему воздуху, но эти попытки по большей части оставались без успеха. Кроме сестры, годом меня моложе, и моей няни, вскоре взяли другую няню, вдову землемера по имени Ирину Федоровну Мешкову, с дочерью, несколько старше меня. Эта няня была женщина простая и чрезвычайно добрая, а матушка хотя не баловала, но любила нас, и нам было хорошо. Впоследствии присоединили к Ирине Федоровне француженку Розу Ивановну, а нанятый отцом моим архитектор вместо мела дал мне карандаш в руку и начал свои уроки рисования, как водится, с глаз, носов, ушей и пр., требуя безотчётного от меня механического подражания; при всём том, однако ж, я быстро успевал. Сверх того, один дальний родственник, любознательный, бодрый и весьма приятного нрава старичок, нередко навещал нас: любил рассказывать мне о далёких краях, о диких людях, о климатах и произведениях тропических стран и, видя, с какою жадностию я его слушал, привёз мне книгу под названием «О странствиях вообще», изданную в царствование Екатерины II. Я с рвением принялся за чтение...»

С десяти лет Михаил начал учиться игре на фортепиано и скрипке. Первой учительницей Глинки была приглашённая из Санкт-Петербурга гувернантка Варвара Фёдоровна Кламмер.

В 1817 году родители привезли 13-летнего Михаила в Санкт-Петербург и поместили в Благородный пансион при Главном педагогическом институте, Так у сына смоленской земли началась столичная жизнь. Его гувернёром был поэт, декабрист Вильгельм Кюхельбекер (1797 - 1846), чья родная сестра Юстина (1784 - 1871) вышла замуж за Г.А. Глинку (1776 - 1818), двоюродного брата отца композитора.

Музей-усадьба в Новоспасском. Главное здание

Рай земной

В дальнейшем Михаил Иванович приезжал в Новоспасское более двадцати раз: иногда на полгода, иногда на несколько дней. «Новоспасское - рай земной», - любил повторять композитор.

Постоянно неустроенный в домашнем быту, так и не знавший личного счастья, Глинка не привык к оседлой жизни. Часто будущие шедевры он обдумывал в пути - в дальней дороге, либо на обычной городской прогулке. Может, поэтому он так дорожил Новоспасским. Глинка посетил много стран, где провёл двенадцать лет. Это Италия, Германия, Австрия, Польша, Швейцария, Франция, Испания. Но где бы он ни был, скучал по родине, писал домой нежные письма родным, «милой, бесценной маменьке», сёстрам.

Родное гнездо обогащало его физически и духовно. Ему нравилась счастливая атмосфера Новоспасского. «Ежедневно утром садился я за стол в большой и весёлой зале в доме нашем в Новоспасском. Это была наша любимая комната; сёстры, матушка, жена, одним словом вся семья там же копошилась, и чем живее болтали и смеялись, тем быстрее шла моя работа. Время было прекрасное...» - писал Глинка.

«Хандрил иногда немного, - отмечала сестра Л.И.Шестакова, - но оркестр дяди Афанасия Андреевича и вообще музыка его воскрешали».

Екатерина Керн

Почти «Пусть говорят»

Получив в 1834 году за границей известие о смерти отца, Глинка решил незамедлительно вернуться в Россию.
Композитор прибыл с обширными планами создания русской национальной оперы. После долгих поисков сюжета для оперы Глинка, по совету Василия Жуковского, остановился на предании об Иване Сусанине. В конце апреля 1835 года Глинка обвенчался с Марьей Петровной Ивановой, своей дальней родственницей. Вскоре после этого молодожёны отправились в Новоспасское, где Глинка с большим рвением принялся за написание «Жизнь за царя». Её премьера состоялась 27 ноября (9 декабря) 1836 года (это день рождения русской оперы). Успех был огромным, эпическое произведение было с восторгом принято обществом.

За первой оперой последовала другая грандиозная работа - «Руслан и Людмила». Её первое представление состоялось в конце 1842 года, ровно через шесть лет после появления «Ивана Сусанина».
На годы написания оперы «Руслан и Людмила» приходятся бурные отношения Глинки с Екатериной Керн, дочерью знаменитой пушкинской музы и коменданта Смоленска.

В ноябре 1839 года, измученный слухами о неверности жены, Михаил Иванович принимает решение об окончательном разрыве с М.П. Ивановой. «Мне было гадко у себя дома. Зато сколько жизни и наслаждений с другой стороны! Пламенно поэтические чувства к Е.К., которые она вполне понимала и разделяла...» - писал Глинка.

На момент знакомства девушке было 22 года, отношения быстро переросли в любовь. Надо отметить, что Глинка в своё время был дружен с самим Александром Сергеевичем. И подобно тому, как Пушкин в 1825 году посвятил одно из лучших своих стихотворений Анне Керн, влюблённый Глинка 15 лет спустя написал романс «Я помню чудное мгновенье» на эти стихи...

В 1841 году Екатерина Керн забеременела. Начавшийся незадолго до этого бракоразводный процесс Глинки с женой, уличённой в тайном венчании (!) с корнетом Николаем Васильчиковым, племянником крупного сановника, давал Екатерине надежду стать женой композитора. Михаил Иванович также был уверен, что дело решится быстро и вскоре он сможет жениться на Екатерине. Но судебный процесс принял неожиданный оборот. И хотя Глинка не пропускал ни одного судебного заседания, дело затянулось.

Екатерина постоянно плакала и требовала от Михаила Ивановича решительных действий. Глинка решился - дал ей значительную сумму на «освобождение» от внебрачного ребёнка, хотя очень переживал по поводу случившегося. Чтобы сохранить всё в тайне и избежать скандала в обществе, молодая мать увезла дочку в Лубны на Украину «для перемены климата».

В 1842 года Керн вернулась в Санкт-Петербург. Глинка, ещё не получивший развода с прежней женой, часто виделся с ней, однако, как он признаётся в своих записках, «уж не было прежней поэзии и прежнего увлечения». Летом 1844 года Глинка, покидая Санкт-Петербург, заехал к Екатерине Ермолаевне и простился с ней. После этого их отношения практически прекратились. Столь желанный развод Глинка получил лишь в 1846 году, но связывать себя узами брака побоялся и прожил остаток жизни холостяком.

Глинка с любимой сестрой Людмилой, 1850 г.

Многократно упоминавшаяся здесь младшая сестра Глинки, Людмила Ивановна, после кончины их матери и двух своих детей, с начала 1850-х годов целиком посвятила себя заботам о брате, а после его смерти сделала всё, чтобы опубликовать его произведения.

У Екатерины Керн было своё имение в Смоленской губернии, где она часто гостила. Долгих десять лет она ждала возвращения любимого, и только тогда уступила уговорам родственников - вышла замуж за другого (на тот момент ей было уже 36 лет, через два года она родила сына). Свою любовь к Глинке Екатерина Ермолаевна сохранила на всю жизнь, и даже умирая, в 1904 году, с глубоким чувством вспоминала его.

Михаил Иванович Глинка скончался 15 февраля 1857 года в Берлине и был похоронен на лютеранском кладбище. В мае того же года, по настоянию Людмилы Ивановны Шестаковой, его сестры, прах великого композитора был перевезён в Санкт-Петербург и упокоен на Тихвинском кладбище

P . S . И о духовном сродстве Михаила Глинки и Джона Леннона. Глинке принадлежит широко известный афоризм: «Создаёт музыку народ, а мы, композиторы, её только обрабатываем». Джон Леннон в одном из своих последних интервью (Барбара Гростарк, Newsweek ) сказал следующее: «Популярная музыка - это та музыка, которую мне нравится слушать. Это народная музыка. Фольклор. Я всегда так считал. И то, что я пишу - это народная музыка. То, что приносит мне творческое наслаждение, является мне в форме просто й популярной музыки. Вот так». Глинка, как известно, очень любил русскую песню - см. выше.

В.Васина-Гроссман. "Жизнь Глинки"
Государственное музыкальное Издательство, Москва, 1957г.
OCR сайт

ДЕТСТВО

Ранним утром 20 мая (1 июня н. ст.) 1804 года в селе Новоспасском Смоленской губернии в семье помещика Ивана Николаевича Глинки родился сын Михаил - будущий великий русский композитор. Рождение мальчика было событием, горячо обсуждавшимся в семье. Старший брат новорожденного умер в младенчестве, и потому родители и бабушка с особой тревогой и волнением смотрели на маленькое существо..
Мальчик родился слабым. Выживет ли он? Семья вспоминала различные приметы, ища в них предсказаний для жизни ребенка. Утро его появления на свет было ясным и солнечным, а в старом парке - необычно для этих утренних часов - запел соловей. Никакие суеверные приметы не омрачали семейной радости.
Бабушка Фекла Александровна, мать Ивана Николаевича, была склонна обвинять в смерти старшегo своего внука, родившегося за год до появления на свет Миши Глинки, его молодых и неопытных родителей: не уберегли, не досмотрели. Поэтому вскоре после рождения Миши она потребовала, чтобы он был отдан в полное ее распоряжение: она-то уж сумеет выходить внука - наследника старинного имени и родового поместья. Бабушка сама выбирала ему кормилицу и нянек и следила за воспитанием мальчика, не спуская глаз.
Воспитывался Миша Глинка в соответствии со всеми старинными обычаями и предрассудками. Бабушка больше всего на свете боялась простуды и почти не выпускала внука из своей, всегда жарко натопленной комнаты, кутала его в теплую шубку, независимо от времени года и этим делала его все более изнеженным и слабым.
Бабушкины комнаты были в доме Глинок своего рода маленьким государством со своими законами, с зорко охранявшимися границами. Переступать его границы можно было только с разрешения полновластно господствовавшей там бабушки. Изменять же законы и порядки не дозволялось никому, и потому родители мальчика не могли вмешаться в его воспитание. Самому Мише бабушка позволяла делать все, что угодно, но он был слишком мал, чтобы протестовать против тепличного воспитания. Обитателей в «бабушкином государстве» было немного. Бабушка и Миша были там главными персонами, им прислуживали старая бабушкина горничная и Мишина нянька с «поднянькой». Нянька Татьяна Карповна была пожилая, солидная, ворчливая. Поднянька Авдотья Ивановна - была молодая и веселая женщина, затейница и хохотунья. Она знала великое множество сказок и рассказывала их каждый раз по-другому: новые волшебные приключения встречали на пути героев, по-новому звучали и слова. А когда няня Авдотья пела песни - она тоже по-своему украшала их звонкими, затейливыми переливами голоса.
Эти песни мальчик готов был слушать часами. Все, что делала няня Авдотья - получалось у нее быстро, легко и как-то весело.
За пределы бабушкиных комнат Миша выходил редко. Летом, в праздничные дни бабушка брала его с собой в церковь. Хотя до церкви было очень близко, закладывалась коляска, в нее садилась, шелестя шелковым платьем, бабушка, а рядом с ней Миша, тоже принаряженный, но в неизменной шубке на беличьем меху. В другой коляске ехали родители Миши и его младшая сестра.
В церкви было жарко и душно от множества собиравшихся людей, но Мише нравилось бывать там: он любил слушать пение хора, громкое и торжественное. Слова было трудно разобрать, но в напевах можно было уловить что-то знакомое, иной раз напоминающее некоторые нянины песни. Но всего лучше был колокольный звон! Его заслушивался не только маленький Миша Глинка; слушать новоспасские колокола приходили крестьяне из далеких деревень, приезжали и соседние помещики. У каждого колокола был свой голос и как-будто свой характер: низкие, бархатные звуки большого колокола медленно и важно плыли в воздухе, их перегоняли звуки колоколов поменьше, а самые маленькие колокола трезвонили без умолку, весело перебивая друг друга.
Вернувшись из церкви, Миша еще долго жил впечатлениями от поездки. Ему хотелось как можно лучше, крепче запомнить то, что он видел и слышал. Вооружившись куском мела, он пытался нарисовать на полу бабушкиной комнаты белую новоспасскую церковь, окруженную густыми деревьями. Мальчик довольно ловко изображал колокольный звон, ударяя в два медных таза - большой и поменьше. И много лет спустя, когда в шуме столичной жизни или в далеких странствованиях он вспоминал родное Новоспасское, ему слышался колокольный звон - тихий и задумчивый в вечерние закатные часы; веселый и ликующий летним праздничным утром.
Так прошли первые годы жизни.
Из комнаты бабушки его взяли только тогда, когда она тяжело заболела. Мише было всего шесть лет, но он хорошо запомнил эти дни. Комнаты родителей, где он почти не бывал раньше - показались ему чужими. Чужой показалась ему и бабушкина комната, когда его снова позвали туда уже после смерти Феклы Александровны. От душного запаха лекарств у него закружилась голова. Бабушка лежала в гробу - строгая, далекая, совсем не та, которая так любила и баловала его. Он не смог подойти к ней и долго не понимал, что же случилось?
По-новому пошла Мишина жизнь после смерти бабушки. В ее комнате все переставили, двери, которые раньше так тщательно затворялись,- раскрылись настежь. Он жил теперь в детской комнате вместе с сестрицей Полинькой и Катей, дочерью новой няни - Ирины Федоровны, взятой в помощь няне Авдотье. Маменька - Евгения Андреевна, в течение стольких лет оторванная от сына деспотической любовью бабушки, теперь старалась возместить утраченные годы и обратила на сына все свое внимание. Ей хотелось, чтобы Миша шалил и проказничал, как другие дети его возраста, она все время пыталась вывести его из недетской задумчивости. Но Миша, побегав и посмеявшись, снова начинал думать о чем-то своем и рос удивительно тихим, не похожим на своих сверстников, мальчиком.
Выйдя из бабушкиной комнаты, Миша увидел и услышал так много нового, что он не успевал как следует разобраться в своих впечатлениях. Новоспасский дом и спускающийся к реке Десне парк, по которому ему теперь можно было беспрепятственно бегать, казались ему огромными, и его воображение населяло их героями самых интересных сказок няни Авдотьи.
Он услышал и много новых песен. Их пели девушки, сидя за работой в девичьей или собирая в саду ягоды. Миша потихоньку пробирался поближе и, затаив дыхание, слушал. Песни были такие грустные, что у мальчика сжималось в горле и слезы застилали глаза. Но если бы его спросили, о чем он плачет, он не сумел бы ответить.
В 1812 году, когда Мише было восемь лет, неожиданные события нарушили мирную жизнь новоспасского дома. Все вещи в комнатах сдвинули с их привычных мест, стали укладывать сундуки, громко спорили о том, что нужно брать, а что можно оставить. Все чаще слышались в разговоре взрослых слова: «война» и «Бонапарт». Он и раньше слышал эти слова, но тогда разговоры о войне не касались жизни семьи Глинок. Теперь - нужно было уезжать куда-то в Орел, потому что, как говорили кругом, «Бонапарт наступает, а с ним дванадесять языков». Мише хотелось узнать подробнее - кто такой Бонапарт и что такое «языки», но ни к маменьке, ни к отцу нечего было и думать подойти с расспросами.
Как ни уверяли детей, что едут они в Орел не надолго, Мише было ясно, что и отец, и маменька встревожены и прощаются с родными местами так, как-будто покидают их надолго, если не навсегда. Тревога взрослых передавалась и детям.
Зима, проведенная в Орле, вспоминалась потом Глинке, как бесконечное, томительное и тревожное ожидание. Все окружающие жили ожиданием: жадно ловили вести, то горькие, то радостные. Миша слушал разноречивые рассказы о взятии Бонапартом древней столицы, о пожаре ее, в котором то обвиняли неприятельских солдат, то видели проявление героизма оставшихся жителей, уничтожавших все запасы, чтобы не доставались врагу. Вскоре до Орла начали доходить вести об отступлении неприятельской армии из сожженной Москвы назад, по разоренной и пустынной Смоленской дороге. Рассказывали о подвигах лихих партизанских отрядов, о крестьянской, народной войне против захватчиков, разгоравшейся все шире и шире.
Прислушиваясь к разговорам взрослых, Миша часто думал о том, что происходит сейчас дома, в родном Новоспасском?
А Новоспасское - как и весь Ельнинский уезд, как и вся Смоленщина,- лежало на пути вражеской армии. Бои с наступающими "дванадесятью языками" - разноплеменными, разноязычными наполеоновскими войсками - были здесь особенно жестокими: Смоленск, а затем Бородино, решили судьбу "завоевателя". Война была жестокой и необычной. Она опрокидывала все стратегические законы, исход ее решали не отдельные блистательные победы, а повседневный героизм народа.
В Ельнинском уезде, как и везде, крестьяне-партизаны окружали небольшие отряды противника и уничтожали их, а там, где справиться не могли, уходили в леса, сжигая запасы хлеба и сена - это-то и было самым страшным для наполеоновской армии, оторванной от своего тыла. Партизанские отряды росли и множились: наиболее крупные соединялись с военными частями, в небольших - командирами оказывались люди весьма различные и вовсе не военные: знаменитая старостиха Василиса или какой-нибудь сельский дьячок.
Командиром партизанских действий новоспасских крестьян оказался неожиданно для всех и вероятно для себя самого - священник новоспасской церкви, отец Иван. Миша Глинка хорошо его знал: когда-то, приходя к бабушке, он показал мальчику церковно-славянскую азбуку и был первым его учителем грамоты. Отец Иван, запершись вместе с крестьянами в белой каменной церкви, выдержал осаду неприятеля, которому так и не удалось ворваться в ставшую крепостью церковь.
Когда слух о превращении отца Ивана в партизанского командира дошел до семьи Глинок, Миша никак не мог поверить, что тот самый смиренный и благообразный старик, который учил его грамоте, мог командовать партизанами, мог воевать, как воевали, по Мишиным понятиям, только офицеры и генералы. Он не знал еще, что такие подвиги в тог славный и грозный год совершали многие простые русские люди. Вернувшись домой, Миша услышал не одну историю о героических поступках его земляков, защищавших родину.
Семья Глинок, как и все уроженцы Смоленской губернии, особенно гордилась воззванием Кутузова к «достойным смоленским жителям, любезным соотечественникам». «Враг могразрушить стены ваши, - обращался к ним Кутузов,- обратить в развалины и пепел имущество, но не мог и не возможет победить и покорить сердец ваших. Таковы Россияне».
Так прошла зима 1812 - 1813 года, отмеченная в истории родины великими победами русского народа. Миша в то время был слишком мал, чтобы понять до конца значение этого - всего лишь девятого - года своей жизни, но он запомнился ему как год, совсем непохожий ни на прошлые, ни на последующие. Таким этот год вошел в сознание всего юного поколения, слишком юного, чтобы сражаться, но уже достаточно взрослого, чтобы завидовать старшим братьям и отцам, защищавшим родину. Еще через год, в 1814 году, пятнадцатилетний подросток, будущий великий русский поэт Александр Пушкин писал в своих «Воспоминаниях в Царском Селе»:

Края Москвы, края родные,
Где на заре цветущих лет
Часы беспечности я тратил золотые,
Не зная горестей и бед,
И вы их видели, врагов моей отчизны,
И вас багрила кровь и пламень пожирал!
И в жертву не принес я мщенья вам и жизни,
Вотще лишь гневом дух пылал!..

Три года, прошедшие по возвращении из Орла, не были особенно богаты событиями. Новоспасское стало более людным, жизнь в нем - более шумной. В имении Глинок появились новые люди: архитектор, приехавший перестраивать пострадавший от войны дом, появились учителя для Миши и его сестры Полиньки (младшие сестры и брат были еще малы). Этими учителями были домашний архитектор - он же преподаватель рисования, француженка Роза Ивановна и, наконец, молодая гувернантка Варвара Федоровна Кламмер, обучившая будущего композитора и его сестру бойко читать ноты и разыгрывать в четыре руки модные увертюры французских опер.
Уже в эти, детские годы Глинка жадно тянулся к музыкальным впечатлениям, они в первую очередь и были для него школой музыки, более полезной, чем заучивание «вдолбяшку» заданных гувернанткой упражнений.
В новоспасском доме музыка звучала постоянно: в эти годы семья Глинок жила открыто, часто приезжали гости. Устраивались вечера с танцами, с пением модных французских романсов, с исполнением пьес для фортепьяно и различных ансамблей, для чего привозили крепостных музыкантов из Шмакова, имения родственников Евгении Андреевны Глинки. Для юного Глинки, слышавшего еще мало музыкальных произведений, каждый цз таких вечеров был большим событием. Особенно запомнился ему один вечер, когда музыканты играли квартет известного в то время композитора Бернгарда Крузеля. Мягкие, ласковые звуки музыкальных инструментов, то сливающихся, то как-будто спорящих друг с другом,- произвели на мальчика огромное впечатление. Музыка кончилась, а звуки продолжали петь в его сознании весь вечер, всю ночь, за ними теснились новые, никогда не слышанные, которые хотелось запомнить, спеть, сыграть, записать на нотах. Он слышал музыку, которая звучала в нем самом и не мог понять, что с ним происходит «Музыка - душа моя» - сказал мальчик учителю рисования, упрекавшему его в рассеянности, пытаясь объяснить, что с ним случилось накануне.
Потом музыка уже не вызывала такого смятения чувств, осталось лишь непреодолимое желание слушать ее и участвовать в ней.
Лучше всей слышанной Мишей Глинкой музыки казались ему русские песни, исполнявшиеся музыкантами оркестра его шмаковского дядюшки - Афанасия Андреевича. Песни были переложены для небольшой группы инструментов - флейт, кларнетов, фаготов и валторн.
А когда начинались танцы под оркестр, самым большим наслаждением для мальчика-Глинки было потихоньку пробраться к музыкантам и стараться «подделаться» к их игре, подыгрывая им на скрипке или маленькой флейте.
И еще одним увлечением отмечены последние годы детства Глинки. Он уже давно полюбил чтение, но с тех пор, как один из родственников привез ему старинную книгу с описанием путешествий знаменитого Васко да Гама, чтение книг о природе и жизни далеких стран, сделалось его второй страстью. Самые же увлекательные путешествия, самые опасные приключения придумывал он сам, сидя в саду или в одном из тихих уголков дома с книгой в руках.
И когда осенью 1817 года Глинку повезли в Петербург учиться, он, сидя в дорожной карете, уверял младшую сестру, что они едут открывать новые страны и земли, что о нем будут тоже писать книги, а в новых землях он прежде всего соберет хороших музыкантов и устроит оркестр.

Когда дорожный возок, не слишком изящное, но добротное изделие новоспасского каретника, миновал заставу и покатил, переваливаясь, по широким петербургским улицам, глазам Миши Глинки представилось зрелище, поразившее его своей новизной. Он еще не бывал в таких больших городах, то, что он увидел - никак не походило ни на разбросанный, напоминающий большое село Орел, ни даже на живописный Смоленск. В Смоленске красивее всего был старинный Кремль с пострадавшими от времени, но величавыми и мощными стенами, с древним пятиглавым собором, который, по словам взрослых, не уступал прославленным соборам Новгорода Великого.
Петербург изумил юного Глинку красотой строгих и соразмерных пропорций, правильностью широких и просторных улиц и площадей, так не похожих на живописные раскидистые просторы старых русских городов.
Огромные, величественные здания Петербурга, торжественно возвышавшиеся, не стесняя и не заслоняя друг друга, могли поразить не только воспитанного в глуши мальчика, но и самого взыскательного и бывалого наблюдателя. Петербург недаром называли «Северной Пальмирой» - именем древнего города, славившегося во всем мире красотой своих зданий.
Во всем мире славился и Петербург, в то время насчитывавший всего сто с небольшим лет своего существования.
Стройный шпиль Петропавловской крепости, oгромное здание Зимнего дворца, Казанский собор, только что построенный зодчим Андреем Воронихиным, еще одетое в леса Адмиралтейство - всем этим Петербург мог поспорить с красивейшими городами всего света.
Выдержав экзамен в только что открывшийся Благородный пансион при Педагогическом институте, будущий композитор распростился со своим детством. Живя на частной квартире, в том же доме у Калинкина моста, где помещался пансион, Глинка пользовался несколько большей свободой, чем другие воспитанники. И сама комната его скоро стала центром, где собирались самые живые и любознательные ученики пансиона, чтобы поговорить и поспорить и о пансионских делах, и о том, что происходило за стенами пансиона и просачивалось сквозь них, несмотря на бдительность начальства.
Притягательным центром для воспитанников был гувернер Глинки и трех его товарищей, молодой преподаватель русской словесности, Вильгельм Карлович Кюхельбекер. Любимый лицейский товарищ Пушкина, один из самых одаренных и образованных людей своего времени, страстно влюбленный в русскую литературу, пламенный патриот, несмотря, на иностранное свое имя и происхождение, Кюхельбекер пользовался у пансионского начальства репутацией чудака и сумасброда. На первых порах подсмеивались над ним и ученики, но безошибочная отзывчивость молодости на всякое честное и чистое слово скоро сделала Кюхельбекера одним из самых любимых преподавателей. Общение его с учениками не ограничивалось чтением лекций, он стремился использовать всякий повод для того, чтобы пробудить в юных умах способность критически мыслить и разбираться не только в «словесности», но и в самой действительности.
Кюхельбекер организовал в пансионе литературное общество, куда вошли воспитанники с наиболее яркими художественными интересами. Среди них были Глинка и Лев Пушкин, младший брат поэта. Кюхельбекер часто читал стихи Пушкина, знакомя некоторых самых любимых своих питомцев с вольнолюбивыми стихами поэта. В маленькой комнате мезонина мальчики слушали пламенные строки пушкинской «Вольности»:

Питомцы ветреной Судьбы,
Тираны мира! Трепещите!
А вы, мужайтесь и внемлите,
Восстаньте, падшие рабы!

Голос Вильгельма Карловича звучал гневно, и трепет восторга охватывал его юных слушателей. Глинка скоро почувствовал самую нежную привязанность к своему гувернеру.
Среди преподавателей Благородного пансиона были и другие примечательные лица. Профессор Александр Петрович Куницын (один из учителей Пушкина в Царскосельском лицее), читавший лекции по основам права, смело говорил своим ученикам о естественных правах человека, открыто выступал против закрепощения народа, против тирании самодержавной власти. Говоря о правах человека, он заставлял слушателей задуматься над общественным устройством России того времени, над бесправием народа...
Недаром, вспоминая лицейские годы, Пушкин посвятил Куницыну такие строки:

Куницыну дань сердца и вина!
Он создал нас, он воспитал наш пламень,
Поставлен им краеугольный камень,
Им чистая лампада возжена *.

Общим с Пушкиным учителем Глинки был и профессор Александр Иванович Галич, читавший лекции по истории философии.
Три таких «вольнодумца», как Кюхельбекер, Куницын и Галич (а к ним можно прибавить и еще некоторые имена), конечно, не могли долго продержаться в стенах учебного заведения того времени. Слух об опасных идеях, проповедуемых с кафедр Педагогического института и Благородного пансиона, распространялся все шире и, наконец, - последовал крах.
Толчком к этому послужило чтение Кюхельбекером его стихотворения «Поэты» в «Вольном обще- стве любителей российской словесности». Узнав о ссылке Пушкина, только что блистательно дебютировавшего своей поэмой «Руслан и Людмила», Кюхельбекер обратил к своему лицейскому товарищу такие строки:

И ты - наш юный Корифей,-
Певец любви, певец Руслана!
Что для тебя шипенье змей,
Что крик и филина и врана.

Стихи были напечатаны. «Филина и врана»- это было уж слишком; простить другу опального поэта такие слова, адресованные клеветникам и доносчикам, было не в обычаях того времени.
Педагогическая деятельность Кюхельбекера закончилась: он был отчислен из состава преподавателей пансиона.
Воспитанники не хотели примириться с его увольнением, и в классе, где, учился Лев Пушкин, вспыхнул «бунт». Лев Пушкин, вспыльчивый и порывистый, видимо, решил отомстить не только за любимого учителя, но и за сосланного брата.
«Бунт», учиненный мальчиками-пансионерами, оказался достаточным предлогом для строжайшего расследования порядков в Университете и пансионе. Расследование установило, что «философские и исторические науки преподаются в духе, противном христианству», и привело к изгнанию самых одаренных и передовых профессоров.
Памятью же о всех этих событиях остались строчки в комедии Грибоедова «Горе от ума», вложенные в уста княгини Тугоуховской:

Нет, в Петербурге институт
Пе-да-го-гический, так кажется зовут?
Там упражняются в расколах и безверье
Профессоры...

Глинка, молчаливый и задумчивый юноша, всегда погруженный в музыкальные мечты, преданный одной музыке,- не мог, однако, пройти мимо пансионских событий.
Это было первое его столкновение с российской действительностью: он увидел, какая жестокая расправа уготована самым лучшим людям России: Пушкину, Кюхельбекеру, Куницыну, Галичу и другим. Но он не знал, что судьба сделает его свидетелем расправ еще более жестоких.
«Ученье у нас в совершенном упадке»,- писал Глинка матери в 1822 году. И действительно, после изгнания передовых профессоров, в пансионе установилась казенная, душная атмосфера. Утешением воспитанников был только добрейший подъинспектор Иван Екимович Колмаков. В пансионе он был знаменит главным образом своими чудачествами: внимание учеников сразу привлекла его манера моргать глазами и подергивать всползающий куда-то вверх жилет. Говорил он отрывистыми, короткими фразами, прерывая сам себя любимым словечком: «довольно!» По этому поводу складывались куплеты, распеваемые на популярные мотивы, в чем принимал участие и будущий композитор. Глинка научился в совершенстве копировать Колмакова со всеми его ужимками, словечками и в течение долгих лет забавлял этим своих старых товарищей. Однако более внимательное знакомство с Иваном Екимовичем выясняло, что это человек образованный, фанатически преданный науке и одаренный незаурядным художественным вкусом.
Музыка в пансионском обучении занимала довольно видное место, и талант Глинки мог развиваться свободно. Уроки музыки он брал у лучших петербургских учителей того времени: скрипача Франца Бема, пианиста Джона Фильда, а затем Шарля Майера. Под их руководством созрел исполнительский талант юноши, развился музыкальный вкус. Глинка жадно ловил каждую возможность слушать музыку, в свободные дни он посещал театр, где ставились оперы и балеты прославленных французских и итальянских композиторов. Ему особенно понравилась опера «Водовоз» Луиджи Керубини. Это была правдивая история о том, как водовоз и его семья, выполняя долг благодарности и рискуя жизнью, помогли спастись супружеской чете, преследуемой всевластным министром французского двора - кардиналом Мазарини. Глинку привлекал и сюжет оперы и ее музыка, то пылкая и полная драматизма, то простодушная и трогательная.
Занятия музыкой происходили и на каникулах в Новоспасском, где Глинка с увлечением играл на скрипке в дядюшкином оркестре.
В 1822 году «воспитанник Михаил Глинка» окончил Благородный пансион. На торжественном акте в день выпуска, когда лучшие из выпускников, как обычно, показывали свои таланты, он сыграл вместе со своим учителем Майером блестящий, виртуозный концерт Гуммеля. Талант молодого музыканта был замечен - слушатели почувствовали в этом исполнении нечто большее, чем игру одаренного любителя музыки. Но родные Глинки, да и сам будущий композитор, еще не знали что музыка станет основным делом его жизни. Все еще было впереди!

ЮНЫЕ ГОДЫ

Окончив пансион, Глинка по образу жизни мало отличался от своих сверстников. Отцу хотелось, чтобы он поступил на службу в иностранную коллегию - этот род деятельности был и вовсе необременителен, и вводил молодого человека в избранное петербургское общество. Подчиняясь воле отца, Глинка начал изучать дипломатический французский язык. Поступил он, однако, не в иностранную коллегию, а в Главное управление путей сообщения на должность помощника секретаря.
Летом 1823 года, еще до зачисления на службу, Глинка совершил поездку на Кавказ, по совету докторов, рекомендовавших ему для укрепления здоровья целебные кавказские воды. Пятигорск и Кисловодск в то время совсем не походили на современные благоустроенные курорты. Это были маленькие городки, дома которых не могли вместить всех приехавших лечиться, и потому многим приходилось довольствоваться войлочной палаткой. Больные (и Глинка в том числе) принимали лечебные ванны прямо в естественном водоеме, где била струя горячей воды. Это примитивное лечение не только не принесло пользы Глинке, но даже повредило. Зато впечатлений от поездки он получил множество.
Он видел величественную природу Кавказа, горы, покрытые густыми зарослями кустарника и дикого винограда, наблюдал жизнь кавказских аулов, побывал на народных праздниках с традиционной джигитовкой - состязанием всадников, играми и плясками под музыку, совсем непохожую на все слышанное им ранее. Эти впечатления глубоко запали в память и много лет спустя нашла отражение в творчестве Глинки.
Официальное положение Глинки - чиновника Главного управления путей сообщения ничего общего с музыкой не имело.
Но существовала и другая сторона его жизни, о значении которой тогда не догадывался никто из родных и друзей Глинки. Это было все, связанное с музыкой. Везде, где только было можно: на музыкальных вечерах в знакомых домах, в театральных и концертных залах, в Новоспасском и Шмакове в любимых занятиях с дядюшкиным оркестром, накапливал Глинка музыкальные знания, и затем применял их в своих первых композиторских опытах. Глинка охотно принимал участие в светских музыкальных вечерах, играл на фортепьяно и пел, исправно посещал балы, как все молодые люди его возраста. Его музыкальный вкус становился строже и взыскательнее, высшим наслаждением для него было исполнение классической музыки: Бетховена, Моцарта, Керубини, Мегюля. Он почти ежедневно ходил к своему бывшему учителю - Майеру, играть вместе с ним сочинения своих любимых композиторов. Майер видел теперь в Глинке не ученика, а собрата по искусству и уроки заменились совместным музицированием и беседами о музыке.

Родился 20 мая (1 июня) 1804 года в селе Новоспасском Смоленской губернии в отцовском имении.

Важным фактом краткой биографии Глинки является тот факт, что воспитанием мальчика занималась его бабушка, а родная мать была допущена к сыну только после смерти бабушки.

Играть на фортепиано и скрипке М. Глинка стал уже в десятилетнем возрасте. С 1817 года он начал обучаться в Благородном пансионе при педагогическом институте Санкт-Петербурга. Закончив пансион, все свое время посвящал музыке. Тогда же были созданы первые сочинения композитора Глинки. Как настоящему творцу, Глинке не до конца нравятся свои произведения, он стремится расширить бытовой жанр музыки.

Расцвет творчества

В 1822-1823 годах Глинка написал широко известные романсы и песни: «Не искушай меня без нужды» на слова Е. А. Баратынского , «Не пой, красавица, при мне» на слова А. С. Пушкина и другие. В эти же годы он познакомился с известными Василием Жуковским , Александром Грибоедовым и другими.

После путешествия на Кавказ отправляется в Италию, Германию. Под влиянием итальянских композиторов Беллини, Доницети Глинка меняет свой музыкальный стиль. Затем им велись работы над полифонией, композицией, инструментовкой.

Вернувшись в Россию, Глинка с усердием работал над национальной оперой «Иван Сусанин». Её премьера в 1836 году в Большом театре Петербурга обернулась громадным успехом. Премьера следующей оперы «Руслан и Людмила» в 1842 году уже не была такой громкой. Сильная критика подтолкнула композитора к отъезду, он покинул Россию, отправившись во Францию, Испанию, и лишь в 1847 году вернулся на родину.

Множество произведений в биографии Михаила Глинки были написаны во время заграничных поездок. С 1851 года в Петербурге он преподавал пение, подготавливал оперы. Под его влиянием формировалась русская классическая музыка.

Смерть и наследие

Глинка уехал в Берлин в 1856 году, где и скончался 15 февраля 1857 года. Похоронили композитора на лютеранском Троицком кладбище. Его прах был перевезен в Санкт-Петербург и там перезахоронен.

Песен и романсов Глинки насчитывается около 20. Также он написал 6 симфонических, несколько камерно-инструментальных произведений, две оперы.

Наследие Глинки для детей включает романсы, песни, симфонические фантазии, а также оперу «Руслан и Людмила», которая стала еще более сказочной после воплощения ее в музыке великим композитором.

Музыкальный критик В. Стасов кратко заметил, что Глинка стал для русской музыки тем, кем стал Александр Пушкин для русского языка: они оба создали новый русский язык, но каждый в своей сфере искусства.

Пётр Чайковский дал такую характеристику одному из произведений Глинки: “Вся русская симфоническая школа, подобно тому как весь дуб в жёлуде, заключена в симфонической фантазии „Камаринская“”

Музей Глинки расположен в Новоспасском селе, в родной усадьбе композитора. Памятники Михаилу Ивановичу Глинке были установлены в Болонье, Киеве, Берлине. Его именем также была названа Государственная академическая капелла в Санкт-Петербурге.

Другие варианты биографии

• Родиной великого русского композитора является небольшое село Новоспасское в Смоленской губернии. Большое семейство Глинки проживало там с того самого времени, как их прадед – польский дворянин принял присягу на верность русскому царю и продолжил служить в армии России.
• посмотреть все

Детство Глинки. Михаил Иванович Глинка родился 20 мая 1804 года, утром на заре, в селе Новоспасском, принадлежавшем его отцу, капитану в отставке, Ивану Николаевичу Глинке. Это имение находилось в 20-ти верстах от города Ельни Смоленской губернии. По рассказу матери, после первого крика новорожденного под самым окном ее спальни, в густом дереве, раздался звонкий голос соловья. Впоследствии, когда его отец был не доволен тем, что Михаил оставил службу и занимался музыкой, часто говаривал: «Не даром соловей запел у окна при его рождении, вот и вышел скоморох». Вскоре после рождения его мать, Евгения Андреевна, урожденная Глинка, передала воспитание сына Фекле Александровне, матери отца. С ней он провел около трех-четырех лет, видясь с родителями весьма редко.

Начальное образование получил дома. Слушая пение крепостных крестьян и звоны колоколов местной церкви, рано проявил тягу к музыке. Увлекался игрой оркестра крепостных музыкантов в имении дяди, Афанасия Андреевича Глинки.

Музыкальные занятия игра на скрипке и фортепиано начались довольно поздно (1815-16) и носили любительский характер. Музыкальные способности в это время выражались «страстью» к колокольному звону. Юный Глинка жадно вслушивался в эти резкие звуки и умел на 2-х медных тазах ловко подражать звонарям. Глинка родился, провел первые годы и получил первое свое образование не в столице, а в деревне, таким образом натура его приняла в себя все те элементы музыкальной народности, которые, не существуя в наших городах, сохранялись лишь в сердце России… Однажды, после нашествия на Смоленск Наполеона, играли квартет Крузеля с кларнетом, и мальчик Миша целый день оставался в лихорадочном состоянии.

На вопрос учителя рисования о причине его невнимательности Глинка ответил: «Что я могу поделать! Музыка - душа моя!». В это время в доме появилась гувернантка, Варвара Федоровна Кляммер. С ней Глинка занимался географией, русским, французским и немецким языками, а также игрой на фортепиано.

Конец работы -

Эта тема принадлежит разделу:

Глинка

Отечественная война 1812 года ускорила рост национального самосознания русского народа, его консолидацию. Рост национального самосознания народа в.. Оперы «Жизнь за царя» («Иван Сусанин», 1836) и «Руслан и Людмила» (1842).. Детство Глинки Михаил Иванович Глинка родился 20 мая 1804 года, утром на заре, в селе Новоспасском, принадлежавшем его..

Михаил Иванович является выдающимся и очень известным русским композитором. Его авторство стоит на множестве произведений, которые известны всему миру. Это очень яркая и творческая личность, которая заслуживает внимания, благодаря своему таланту и интереснейшему жизненному пути.

Юные годы.

Михаил Иванович был рожден в мае 1804 года. Местом рождения является село Новоспасское. Рос он, достаточно, в обеспеченной семье. Воспитывался Михаил бабушкой, а родная мама приняла участие в его воспитании только после того как бабушки умерла. В возрасте десяти лет, Михаил Глинка начать проявлять творческие способности и осваивать игру на фортепиано. Он был очень музыкальным и талантливым мальчиком.

В 1817 году началось его обучение в Благородном пансионе. После его окончания, юное дарование начал много времени посвящать музыке. В этот временной промежуток, Михаил создал первые свои произведения. Однако, Глинка не был удовлетворен своей работой и постоянно стремился к тому, чтобы расширить свои знания и довести до совершенства, созданные произведения.

Творческий рассвет.

1822-23 годы отличительны прекрасными работами, песнями и романсами композитора. Это плодотворное время, которое подарило миру настоящие шедевры. Михаил заводит знакомства с выдающимися людьми Жуковским и Грибоедовым.

Глинка совершает поездки в Германию и Италию. Он был очень впечатлен итальянскими талантами, такими как Беллини и Доницети. Благодаря им, Михаил усовершенствовал собственный музыкальный стиль.

После своего возвращения в России, Глинка старательно работал на оперой "Иван Сусанин". Премьера состоялась в 1836 году на сцене Большого театра и принесла колоссальный успех. Следующее известное произведение "Руслан и Людмила" уже не пользовалось такой огромной популярностью, получила много критики и под этим влиянием Глинка уезжает из России и направляется в испанию и Францию. Возвращение на родину состоится только в 1847 году.

Путешествия не прошли даром и подарили большое количество удивительных произведений Глинки. Михаил успел попробовать себя в роли преподавателя по пению, готовил оперы. Он вложил огромный вклад в формирование классической музыки.

Последние годы. Смерть и наследие.

Умер Михаил в 1857 году. Его тело покоилось на Троицком кладбище. А позже прах композитора перевезли в Санкт-Петербург и перезахоронили.

Наследие Глинки очень богатое. Композитор создал примерно 20 песен и романсов. Так же им было написано несколько опер, 6 симфонических произведений. Михаил Глинка вложил огромный труд и вклад в развитие музыкальной сферы. Его произведения трогают наши сердца и заставляют восхищаться великим человеком.

Вариант 2

Михаил Иванович Глинка – родился в 1804 году, а умер в 1857.

Родился Михаил Иванович в обеспеченной семье. С ранних лет проявлял интерес к музыке и именно поэтому поступил в Петербургский институт и всё свободное время, что во время обучения, что после окончания института, посвящал музыке.

Воспитанием Глинки занималась бабушка, хотя родная мать так же не была мертва. Маму допустили к воспитанию сына только после смерти бабушки, что вызывает особый интерес в его биографии.

Глинка всегда видел изъян в своих творениях и стремился усовершенствовать каждую композицию, позволяя себе эксперименты. Михаил Иванович всегда гнался за каким-то идеалом. И вот в поисках этих самых знаний об идеале Глинка и отправился заграницу, да так и осел там на год. Это случилось уже на завершении его карьеры и жизни. Он умер в берлине и был кремирован. Прах композитора был благополучно доставлен на родину и развеян над великим городом Петербургом, где произошли все самые важные перемены в жизни Глинки.

Многие его произведения популярны до сих пор и транслируются во многих оперных театрах.

3 класс, 4, 6 класс для детей

Творчество

Удивительно, но в начале творческого пути великий русский композитор был крайне недоволен собой и своими творениями. Замечания и насмешки со стороны даже далёких от музыки людей уверенности не добавляли. Так в день премьеры знаменитой оперы «Жизнь за царя» кто-то прокричал, что такая мелодия подходит лишь для кучеров. «Руслана и Людмилу» царь Николай I демонстративно покинул, не дождавшись конца. Однако время расставило всё на свои места. Современных пианистов он не выносил, и однажды нелестно высказался об игре Ференца Листа. Себя же причислил равным Шопену и Глюку, остальных не признавал. Но всё это будет потом, а пока…

Первые соловьиные трели 1 июня 1804 года огласили село Новоспасское Смоленской губернии, что по преданию указывало на неординарные способности появившегося в этот час мальчугана. Под чересчур бдительным оком бабушки Михаил рос нелюдимым, изнеженным и болезненным ребёнком. Ненадолго отвлечься и погрузиться в мир прекрасного позволяли уроки музыки на скрипке и фортепиано с гувернанткой Варварой Фёдоровной. Требовательная и бескомпромиссная особа на всю жизнь сформировала восприятие шестилетнего ребёнка, что искусство – это ещё и труд.

Огранка дарования продолжилась уже в Благородном Петербургском пансионе, а через год при педагогическом университете, где окончательно оформился музыкальный вкус будущего композитора. Здесь знакомится с А.С. Пушкиным. На выпускном вечере даровитый юноша блистал виртуозной игрой на рояле и дипломом второго по успеваемости ученика. Небольшие формы – рондо, увертюры, написанные в этот период, одобрительно встречены критиками. Пробует писать оркестровую музыку, но основное место 20х годов 19 столетия занимают романсы, на стихи Жуковского, Пушкина, Баратынского.

Нет предела совершенству

Страстного мечтателя жажда познаний влечёт поближе познакомиться с западноевропейским искусством. И весной 1830 года Глинка отправляется в заграничное путешествие. Германия, Италия, Франция, где изучает основы композиции, вокальный стиль бельканто, полифонию, увидели уже зрелого мастера. Именно здесь, на чужбине, решается создать русскую национальную оперу. На помощь приходит друг – Жуковский, по совету которого в основу произведения легла история об Иване Сусанине.

Умер в Берлине 15 февраля 1957 года, затем по настоянию сестры прах перевезён в Россию. В историю мирового искусства вошёл как родоначальник русской классической музыки двух направлений – народной музыкальной драмы и оперы-сказки, заложил фундамент национального симфонизма.

Биография Композитора Михаила Глинки для детей

Глинка Михаил – величайший русский композитор, который стал автором многочисленных великих симфоний, а также опер.

Дата рождения – 20 мая 1804 года, а дата кончины – 15 февраля 1857 года. Еще с самого детства воспитанием композитора занималась бабушка, а его собственная родная мать была допущена к воспитанию сына исключительно после смерти бабушки.

Что примечательно, уже в десять лет Михаил Иванович начал играть на фортепиано. В 1817 году началось его обучение в пансионе при педагогическом институте Петербурга. После того, как Глинка окончил пансион, все свое свободное время он стал посвящать музыке. Именно в этот временной период были написаны его первые произведения. Также известным фактом является то, что самому композитору не очень нравились свои ранние произведения. Он постоянно их дорабатывал, чтобы они стали лучше.

Расцвет творчества этого великого человека приходится на период с 1822 по 1823 год. Именно в этом временном промежутке были написаны такие композиции, как «Не искушай меня без нужды» и «Не пой, красавица, при мне».

После этого композитор отправляется в свое путешествие по Европе, которое дает новый виток его творчеству. По возвращении в Россию, композитором пишется еще ни одно великое произведение.

Биография по датам и интересные факты. Самое главное.

Другие биографии:

• Баратынский Евгений Абрамович

  Евгений Баратынский, русский поэт польского происхождения. Он прожил очень короткую жизнь и умер на чужбине. Одни называют его великим писателем XIX века, другие говорят, что его талант слишком преувеличен.

• Сергий Радонежский

  Родители Сергия, Кирилл и Мария, были людьми благочестивыми. Жили они в Твери. Там и был рожден будущий святой, приблизительно в 1314 году, во время правления князя Дмитрия. Митрополитом русской земли был Петр.

• Билибин Иван Яковлевич

  Иван Яковлевич Билибин известен как талантливый художник, иллюстратор и создатель блестящих театральных декораций. Его творческий почерк отличается необычайной самобытностью и имеет много последователей

• Некрасов Николай Алексеевич

  22 ноября 1821 года в Подольской губернии, в городе Немирове родился Николай Некрасов. Будущий литератор имел дворянское происхождение, однако детство будущего русского поэта было отнюдь не радостным.

• Кир Булычев

  Игорь Всеволодович Можейко, таково настоящее имя писателя-фантаста более известного публике под псевдонимом Кир Булычев, родился в Москве в 1934 году, а оставил этот мир спустя 68 лет тоже в российской столице в 2003 году.