Страдание святой шушаник. Святая Шушаник – ее также называют именем Вардени, поскольку была достойной дочерью святого мученика спарапета Вардана… Отрывок, характеризующий Святая Шушаник

Страдание святой мученицы Агафии В царствование злочестивого Декия , в то время, когда правителем Сицилии был поставленный им Кинтиан, разослано было по всем странам безбожное повеление предавать всех христиан избиению. В то время в городе Панорме жила девица, по

Страдание святой мученицы Феодулии В царствование Диоклетиана и Максимиана, царей римских , правителем в городе Аназарве был некто Пелагий, жестокий гонитель христиан. Он приказал своим слугам идти и разыскивать по всей его области христиан, чтобы взять их и

Страдание святой мученицы Ирины Святая мученица Ирина пострадала во время праздника св. Пасхи в Греции . Вместе со многими другими христианами она проживала в одной пещере, и все они проводили время в постоянных молитвах. Нечестивые служители идолов донесли на них

Страдание святой мученицы Кириакии В царствование императора Диоклитиана некий христианин, по имени Дорофей, и жена его, именем Евсевия, будучи бездетными, молились Богу о том, чтобы Он даровал им детей, причем обещали посвятить Ему свое дитя, если оно родится у них. По

Страдание святой мученицы Сиры При царе персидском Хосрое Старшем , в двадцать восьмой год царствования его, в Персии явилась, как некий чистейший жемчуг в море, святая девица Сира, просиявшая красотою веры христианской и прославившаяся великими страдальческими

Страдание святой мученицы Харитины В царствование Диоклитиана, в Понте проживал один благородный и богатый человек, по имени Клавдий; по характеру своему он был добр и милостив к нищим. Однажды Клавдий увидал маленькую девочку, по имени Харитину, которая в детстве своем

Житие и Страдание Святой Славной Великомученицы Царицы Кахетинской Кетевани Эта божественная отрасль вертограда Христова и светлое украшение Церкви и престола иверского происходила из царского рода Багратидов, была дочерью Ашотана, владетельного князя

Богобоязненная и благочестивая Шушаник, дочь грузинского царя, непоименованного в истории, имела несчастье вступить в брак с нечестивым Васкеном Питахши, вассальным князем царя Грузинского. Видя нечестие своего мужа, Шушаник скорбела о погибели души его, однако, покоряясь воле Промысла, терпеливо переносила свое несчастье и имела от мужа своего трех сыновей и одну дочь. Наконец Васкен, более и более увлекаясь в бездну нечестия, дошел до того, что, даже без какой-либо причины, не испытав ни ран, ни уз темничных, ни страха смерти, отрекся от Христа. Он отправился к персидскому шаху Ферузу, ибо в то время Грузия находилась в зависимости от царей персидских, и, представ пред лицом его, объявил, что из преданности шаху отрекается от Христа и принимает религию персов, т.е. делается огнепоклонником. Изъявление такой преданности шах принял весьма благосклонно, наградил Васкена и отпустил его обратно в Грузию. Подходя к пределам своих владений, Васкен послал одного из рабов предупредить подданных о своем приближении, чтобы они могли устроить ему почетную встречу.

Посланный раб прибыл в Цуртаг и, войдя к царице Шушаник, приветствовал ее и объявил ей о благополучном возвращении царя Васкена. Царица отвечала: “Если жива душа его, то да будете здравы телом как он, так и ты, если же нет, то я не желала бы ни видеть его, ни слышать о нем, и пусть тогда приветствие твое возвратится к тебе назад”. Она уже предчувствовала нечто недоброе. Затем Шушаник убедительно просила раба открыть ей всю правду. Когда тот сказал, что муж ее отрекся от Христа, царица со слезами бросилась на землю, говоря: “Достоин сожаления несчастный Васкен, поскольку отрекся от Истинного Бога Христа и соединился с беззаконными”. Затем она встала и поспешила в храм Божий, взяв с собою детей своих. Поставив их пред алтарем, она молилась так: “Господи Боже мой, Тобою даны мне дети мои, Ты же и сохрани их во святой вере и не лиши их благодати Святого Духа, да не будут они исхищены из стада доброго Пастыря, Господа нашего Иисуса Христа”.

Из храма Шушаник отослала своих детей во дворец, сама же вошла в один небольшой домик близ церкви, где предалась глубокой скорби. Придворного епископа Васкена-Фотия не было в то время здесь. Он пошел по делу в дом некоторого человека, и духовник царицы, священник Иаков, был также с ним.
Неожиданно кто-то вбежал к ним в комнату с вестью, что едет Васкен и что царица оставила дворец. Это поразило нас, говорит описавший житие и страдания св. Шушаник священник Иаков, и мы заплакали от горя. Оставив епископа, говорит о себе повествователь, я пошел в тот дом, где была царица. Нашедши ее весьма печальной, я со слезами сказал ей: “Тебе предстоит великий подвиг, потому будь мужественна, терпелива и великодушна. Нужно иметь большую силу, чтобы противостать козням врага и сохранить веру во Христа”. Св. Шушаник отвечала: “Я готова на все, я знаю, что меня ожидают великие скорби и мучения”.

Сказав ей, что ее скорби суть наши скорби, равно как и радость ее есть наша радость, я спросил ее, что она думает о принятии страданий, думает ли она на них решиться. Это я сказал потому, что имел намерение описать ее подвиг. Св. Шушаник отвечала, что не понимает меня. Тогда я продолжал: “Имеешь ли ты твердость духа?” – “Надеюсь на помощь Божию. О себе же знаю, что я немощна и грешна”. Я сказал: “Ужасные мучения ожидают тебя”. “Но я предпочту смерть от руки Васкена сожительству с ним, потому что боюсь осквернить душу мою, если буду жить с богоотступником”, – отвечала святая. В это время вошел к царице один персиянин и с притворными слезами начал говорить, что дом ее мужа теперь исполнен печали, и радость в нем теперь сменилась скорбью. Этот персиянин был подослан Васкеном со злым намерением вынудить ее сказать какое-либо неосторожное слово, которое могло бы послужить к ее обвинению. Ибо Васкен, узнав о том, что супруга его оставила дворец и приютилась в домике близ церкви, весьма разгневался и положил на сердце своем погубить Шушаник. Блаженная, уразумев лукавство мужа и сомкнув уста свои, не промолвила ни одного слова при персиянине. Из этого персиянин заключил, что она совершенно отказывается от своего мужа, и свое предположение сообщил царю, уговаривая его, однако, не поступать с нею жестоко, ибо знал зверский нрав Васкена.

На другой день по своем прибытии в Цуртаг Васкен потребовал к себе нас, священников, принял ласково и сказал: “Не бойтесь меня и не презирайте”. На это мы отвечали: “Ты посрамил свою голову и постыдил нас”. Он продолжал: “Зачем жена моя оставила меня? Пойдите скажите ей, что она обесчестила меня, оставив свой дом и уйдя в чужой, и засыпала ложе мое пеплом”.

Когда передали слова Васкена св. Шушаник, она сказала: “Не я его обесчестила, напротив, он посрамил и уничижил дом отца своего. Отец его был в общении со святыми, а он окружил себя демонами; отец его веровал в Бога, Творца неба и земли, а он отвергся Истинного Бога и поклонился огню. Как он презрел Бога, так и я презираю его, и если даже он станет мучить меня, я не соглашусь возвратиться к нему”.

Взбешенный ответом царицы, Васкен послал к ней брата своего Джоджика с женою и своего придворного епископа Фотия. Он велел сказать ей, чтобы она непременно вернулась во дворец, иначе будет приведена силой.
Посланные пришли и долго убеждали Шушаник покориться мужу. Она отвечала: “Не думайте, чтобы я когда-нибудь вновь стала его женой. Я полагала, что вы обратите его на путь спасения, что убедите его исповедовать Истинного Бога, а между тем вы поступили противным образом. Джоджик! Ты уже не деверь мне, и я не жена брату твоему Жена твоя не сестра мне; вы причастны нечестию царя” Джоджик сказал: “Васкен пришлет рабов, и тебя повлекут насильно” Святая отвечала: “Пусть меня свяжут и поведут во дворец-это будет знак, что я раба, а не царица” Все присутствующие рыдали, заплакал и сам Джоджик и сказал св. Шушаник: “Сестра моя! Не срами царский дом!” Святая отвечала. “Правда, мы даже росли вместе, но я не пойду к такому мужу, если бы это даже и стоило мне жизни”.
Наконец, после долгих увещаний, царица решилась идти во дворец. Взяв св. Евангелие и мощи св. мучеников, которые всегда, имела при себе, она со слезами пошла во дворец, произнося следующие слова; “Господи Боже, Ты ведаешь, что я охотно иду на смерть” Во дворце она, однако, не захотела занять прежнего своего помещения и удалилась в особую небольшую комнату. Здесь святая молилась так: “Господи Боже мой! Все оставили меня, но я верую, что Ты не оставишь меня никогда”.

Спустя два дня Васкен пригласил к себе обедать брата своего Джоджика с его женой, и, когда стол был готов, гости отправились за Шушанико просить ее к столу. Она уже несколько дней не принимала никакой пищи Царицу привели насильно, но она ни до чего не дотронулась. Жена Джоджика подала ей в азарпеше (чашка с длинной ручкой) вино. Святая царица заметила ей, что это неслыханно, чтобы женщины когда-нибудь вкушали вместе с мужчинами, взяла чашу и бросила.

Васкен от такого поступка блаженной пришел в ярость, стал поносить ее бранными словами, топать ногами, таскать ее за волосы и бить по голове кулаками и железом. Как бешеный, он кричал и ревел, и побоями повредил святой один глаз. Джоджик, видя неистовство брата, сорвавшего даже покрывало с головы царицы, что считалось крайне бесчестным поступком, вступился за нее. Он отнял ее силой, как агницу из рук хищного волка, говоря брату: “Долго ли ты будешь бить Шушаник?” Святая упала без чувств. Царь не переставал поносить ее, называя разорительницей царского дома, наконец приказал связать ее и заковать ее ноги в кандалы.

Когда Васкен немного успокоился, явился к нему один персиянин и убедительно просил его избавить царицу от уз. Он убедил Васкена снять со святой оковы и поместить ее в одной из комнат дворца, царь приказал строго смотреть за ней и никого не допускать в ее комнату, ни мужчин, ни женщин. Утром царь спросил приставленного к ней служителя, в каком состоянии находится царица после нанесенных ей побоев, и слуга ответил ему, что раны, нанесенные побоями, неисцелимы. Тогда Васкен вошел к ней, желая удостовериться в справедливости слов слуги, и увидел, что царица действительно находится в тяжелом положении. Повторив приказание никого не допускать к Шушаник, царь отправился на охоту.

Я вслед за тем, говорит повествователь священник Иаков, просил служителя позволить мне видеть больную, но он возразил мне: “Боюсь за нарушение приказания подвергнуться смертной казни”. “Окаянный, – сказал я ему, – не облагодетельствован ли ты ею? Пусть даже и убили бы тебя после этого, тебе следовало бы впустить меня к ней”. Служитель впустил меня.
Я нашел святую крайне изможденной, с лицом опухшим от побоев. Увидев ее в таком состоянии, я стал плакать. Страдалица сказала мне: “Не плачь, отче. Это начало торжества моего”. Я просил ее позволить мне смыть кровь с лица ее и прах, попавший ей в глаза во время побоев, и положить на раны пластырь. Царица отвечала: “Отче! Не проси меня об этом. Кровь эта омоет грехи мои. Я с трудом вкусила пищи, присланной мне католикосом Самуилом и епископом Иоанном, которые тайно утешают меня, ибо челюсти и зубы мои повреждены”. Я подал св. Шушаник кусок хлеба, омоченный в вине, она приняла это, и я поспешил удалиться. Пред моим уходом она спросила меня: “Отче, не послать ли к вам мои украшения: они мне теперь не нужны”. Я посоветовал ей оставить их при себе.

Вскоре потребовал меня к себе Васкен. Я был поражен, но, конечно, не смел не явиться к нему. Царь обратился ко мне с такими словами: “Я иду войной против греков и не хочу, чтобы украшения царские оставались у Шушаник, ибо она уже не жена мне, иди и принеси их сюда”. Я отправился к святой и объявил ей волю царя. Она с благодушием вручила мне все свои драгоценности, и я доставил их Васкену. Тот нашел все в целости и сказал: “Пусть ими украшается другая”.

Между тем наступал Великий пост. Шушаник снова оставила дворец и поселилась в домике близ церкви, закрыла окно в занимаемой ею комнате и пребывала в посте и молитве. Васкену, который уже возвратился с войны, советовали не трогать царицу в продолжение поста, и он согласился на это. Но с наступлением Страстной Седмицы, диавол снова овладел его сердцем: он сделался непокоен и гневлив.

В таком расположении духа он пришел в церковь и обратился к епископу Фотию со словами; “Отдай мне жену мою. зачем ты разлучил нас?” Потом начал ужасно ругать и поносить святителя. Один из священников спросил царя, для чего он “напрасно поносит епископа и св. Шушаник”. Васкен ударом палки заставил его молчать. Затем, увидев бывшую в то время в церкви царицу, вытащил ее из храма и велел влачить по земле до самого дворца.

Блаженную влачили по дороге, усеянной колючими растениями, и поэтому вся одежда ее разодралась, и тело было бесчеловечно истерзано. Перед дворцом Васкен приказал бить святую палками. Ей дано было триста ударов, причем неистовый мучитель приговаривал: “Какую пользу получила ты от церкви, от христиан и от религии их?” Страдалица во время мучений не стонала, не жаловалась. Когда же ее перестали бить, она сказала мучителю своему: “Окаянный, если ты не жалеешь меня, то пожалей хотя самого себя и обратись ко Христу, от Которого ты отрекся”.

Васкен, несмотря на то. что из ран мученицы сильно текла кровь, велел связать ее, наложить ей на шею цепь и отвести в крепость, строго наказав, чтобы ей не оказывали никакой помощи. Шушаник повели в крепость, как преступницу, босую и с растрепанными волосами. Никто не смел покрыть главу ее, потому что сам царь следовал за ней и не переставал осыпать ее ругательствами. Великое множество народа сопровождало страдалицу, все плакали и рыдали, били себя в грудь, сожалея о снятой. Она же, заметив оказываемое ей сочувствие, воскликнула: “Братья, матери, сестры и дети, не плачьте, но молитесь обо мне, чтобы я не вышла из темницы, но умерла в страданиях за веру Христову”. Разъяренный Васкен бросился на народ с угрозами и разогнал толпу. Когда приблизились к месту заключения, царь сказал св. Шушаник: “Довольно ты пожила на свободе, теперь ты уже не выйдешь живой, а разве только вынесут тебя оттуда четверо”.

В крепости поместили мученицу на северной стороне в темной и тесной комнате. Васкен собственной печатью запечатал цепь, которая была на шее святой. Шушаник сказала ему: “Я рада страдать здесь и умереть, чтобы там, за гробом, успокоиться”. Царь с презрением ответил; “Я тебя успокою”. Приставив к темнице стражей, он приказал морить святую голодом и никого не пускать к ней, нарушившим же приказание угрожала смертная казнь.

Чрез две недели Васкен призвал к себе одного из стражей и спросил его, жива ли Шушаник. Страж отвечал, что “близка к смерти, поскольку не вкушает пищи”.

В этот вечер я убедил стражей впустить меня в темницу и нашел агницу Божию удивительно изменившейся. Заметив слезы на глазах моих, она сказала: “Отче! Почему ты плачешь, когда я в такой великой радости?” После кратковременного свидания я поспешил оставить ее.

Во время этих событий брат царя Джоджик, отсутствовал. Возвратясь из своего путешествия и узнав о бедственном положении св. Шушаник, он умолил Васкена разрешить снять с нее узы. Затем он поспешил явиться к мученице и облегчить ее страдания, снял нашейную цепь, но снять цепи с ног святая не согласилась. В таком положении она провела в крепости шесть лет.

Царица постом, бдением и молитвами постепенно восходила на высокую степень духовного совершенства. Святостью своею, она стала известна во всей Грузии. К ней отовсюду приходили за помощью, молитвами ее бездетные делались многочадными. больные исцелялись, слепые прозирали. Одна персиянка-волшебница была одержима неизлечимой болезнью. Придя к мученице Христовой, она просила ее помощи. Щушаник, наставляя ее, предложила ей бросить волшебство и сделаться христианкой, а по принятии св. Крещения отправиться в Иерусалим на поклонение Св. Гробу Спасителя. Персиянка, последовав советам царицы, получила совершенное исцеление от своей болезни.

Св. Шушаник изучила все псалмы и денно и нощно славословила Всевышнего. В это время сказали ей, что дети ее отвращены от Христовой веры. Известие это глубоко опечалило святую, она начала плакать и терзаться и молилась Богу, говоря: “Господи Боже мой! Ты мне дал детей моих, но теперь они не мои, буди воля Твоя святая; избави же меня от сетей вражиих”.

Однажды я зашел навестить царицу, говорит повествователь, и увидел ее изнуренной, с лицом опухшим от слез. Пришли также и дети ее. Она давно не видела их, и с тех пор, как они отреклись от Христа, гнушалась ими, не хотела даже слышать о них. Их прислал к ней Васкен сказать, чтобы она возвратилась во дворец, иначе отдана будет на поругание, Святая отвечала: ‘Пусть делает, что хочет, может быть, меня ожидает лучшая участь”, Этого ответа царь не понял, он думал, что этим Шушаник хотела сказать, что выйдет замуж за какого-нибудь вельможу. Она же говорила о мучениях, на которые всегда была готова из любви к Богу, от Которого ожидала себе награды на небесах.

Васкен послал к ней совоспитанника с тем, чтобы он убедил ее возвратиться во дворец. Святая, выслушав сего нового посланника, сказала; “Иди и объяви твоему безбожнику, что он лишил уже меня жизни, ведь он же сам сказал, что я не выйду живой из крепости. Если он может воскрешать мертвых, то пусть прежде воскресит свою мать, которая похоронена в Урде. Если он этого не сделает, то значит он не может и меня отсюда вывести, разве только употребив насилие”.

На другой день приходит некто к Шушаник и говорит: “Хорошо ты отвечала Васкену, ибо он имел злое намерение”. На это святая отвечала “Разве тебе не известны слова Енангелия: Не заботьтесь, как и что отвечать, или что говорить; ибо Святой Дух научит вас в тот час, что должно говорить” (Лк. 12; 11-12).

Под конец шестилетнего подвижничества царица сделалась очень больна и слаба, она постепенно таяла, как воск. В продолжение шести лет она каждый Великий пост ни днем, ни ночью не садилась, не спала и не вкушала пищи, кроме воскресных дней, в которые приобщалась Св. Тайн Тела и Крови Христовой. Питием служил ей сок травы; и то в малом количестве. В другое время она отдыхала на старой постели, в изголовье которой лежал камень, делая поклоны она пользовалась войлоком.

В крепости, где держали Шушаник, летом была страшная жара, особенно когда дули удушливые ветры. Питьевая вода была чрезвычайно вредной, поэтому жители той местности были всегда опухшими и бледными, они не долго жили, старости здесь никто не достигал. В таком ужасном месте мученица Христова славила Господа шесть лет.

С наступлением седьмого года на теле святой открылись раны от непрестанных поклонов и стояния, у нее опухли ноги, и местами сочился гной, С течением времени раны умножились, в них завелись черви, которых она, говорит вышеупомянутый повествователь, показывала мне говоря: “Отче! Черви страшнее в аду, ибо там они не умирают” Я, видя ужасное ее положение, скорбел и плакал. Заметив это, святая сказала мне с упреком: “Отче! Что тревожишься? Пусть лучше пожирают меня здесь смертные черви, нежели там червь неумирающий”. Я возразил: “Разве мало того, что ты носишь власяницу как кающаяся? Почему тебя так радуют эти черви?” Святая просила меня никому не говорить о власянице, прибавив; “Мне давно следовало бы оставить это тленное тело”.

Сверх власяницы, о которой знал только я, свитая носила антиохийскую монастырскую мантию.

Джоджик, услышав, что Шушаник приближается к смерти, пришел к ней со всем своим семейством. Войдя в темницу, он сперва поклонился честному кресту св. Нины, который имела при себе страдалица, потом приветствовал ее ласковыми словами. Она отвечала: “Теперь, если Богу будет угодно, я с радостью могу идти по неизбежному для всех пути”. Джоджик со слезами раскаяния говорил ей так; “Невеста и раба Христова! Моли Бога, да простит Он множество прегрешений моих”. “Бог да простит тебе прегрешения твои и умножит дни твоей жизни”, – сказала ему св. царица.

Джоджик, видя, что мученический конец ее жизни близок, продолжал говорить: “Благослови нас, Шушаник, и, если мы согрешили пред тобою, прости нас”. Она благословила Джоджика и все его семейство и дала им такое наставление: “Жизнь наша подобна полевому цветку, который утром расцветает, а к вечеру того же дня увядает, Кто здесь расточает свое имение для нищих, тот получит воздаяние в будущем веке. Кто погубит душу свою здесь, тот в жизни нескончаемой и нестареющейся обрящет ее”. Получив благословение и выслушав наставление святой, Джоджик ушел.

По его уходе пришли католикос Самуил и епископ Иоанн, ее родственники. Они всегда сочувствовали ей, утешали ее в скорбях и укрепляли в вере. Теперь же они напутствовали ее к тихому и доброму пристанищу.

Равным образом навестили ее многие как из простого народа, так и из знатных людей. Все просили ее быть ходатаицей о них пред Господом Иисусом Христом, все умоляли мученицу дозволить снять с ног ее цепи и просили взять их себе на благословение, на память. Святая отвечала им, что она не считает себя достойной такой чести, но наконец согласилась, и один из священников исполнил желание просящих. Св. Шушаник говорила посетителям своим: “Бог да обогатит всеми благами сочувствующих мне в скорбях и страданиях моих. Я иду в вечность и надеюсь, что даст мне Господь за скорби радость, за поношение и уничижение – славу и честь на небесах”.

Таким образом народ простился с царицей. Между тем, приспел и желанный для св. Шушаник час. Она пригласила к себе епископа Фотия, приобщившись Св. Тайн, благодарила его. как отца и покровителя, просила его молиться за нее, грешную, и заповедала кости свои предать погребению в церкви. Потом сказала: “Слава Тебе, Господи Боже наш, что даровал мне упокоение в Тебе”, – и с миром уснула навеки, предав святую спою душу в руце Божии. Епископ Иоанн тотчас же омыл святые мощи ее, обвил их саваном и затем с помощью других христиан, с пением и возжженными свечами, с курением фимиама перенес из темницы в назначенную мученицей церковь. Там тело святой с честью предано было земле. Народ, провожавший святые мощи мученицы, прсг.гл нею ночь в бдении, воспевая и хваля Триипостасного Бога, Который дает силу и крепость тем, кто искренно прославляет Его неисповедимое величие.

Кончина св. мученицы благоверной царицы Шушаник последовала 17 октября.
Царь Иверский, благочестивый Вахтанг Гург-Аслан двинулся с войском против убийцы христолюбивой Шушаник и, сразившись с ним, взял его в плен и повесил. Так злою смертью погиб ненавидевший Христа царь Васкен. Тело же мучении”! царь Иверский с великим торжеством перевез в Цортаг и предал земле в храме, нарочно выстроенном для ее св. мощей. В 586г., через сто двадцать лет после смерти святой, армяне отделились от Православной Церкви, и Цортагский храм перешел в руки Армянского епископа. В это время католикос Симеон, или Кирион, из боязни, чтобы армяне не завладели сокровищем Иверской Церкви, перенес мощи мученицы в г. Тифлис и положил их в приделе Метехской церкви, с южной стороны алтаря.

Празднование памяти св. Шушаник по неизвестной причине перенесено с 17 октября на 28 августа.

Великомученица Шушаника, княгиня Ранская († 475), была дочерью известного армянского военачальника Вардана. Настоящее ее имя - Вардандухт, в честь отца, а ласкательное - Шушаника. С детских лет святая Шушаника отличалась Богобоязненностью и благочестием.

Она вышла замуж за питиахша (правителя пограничных областей в Грузии) Варскена, который, изменив Христу, стал вероотступником. В восьмой год правления шаха Пероза Варскен отправился в Селевкию-Ктезифон, где была резиденция персидского шаха, и стал маздеистом (огнепоклонником), чтобы угодить шаху. Узнав об этом по возвращении мужа, святая Шушаника не пожелала продолжать супружеской жизни с отступником от Бога. Она оставила дворец и стала жить в небольшой келлии, недалеко от дворцовой церкви. Духовник царицы Яков Цуртавели (впоследствии автор ее жития) повествует, что святая царица, узнав о намерении мужа прибегнуть к силе, исполнилась решимости твердо стоять в вере, несмотря ни на какие уговоры, угрозы и мучения. Отвергнув домогательства Варскена, она 8 января 469 года была подвергнута им избиению и закована в кандалы, а 14 апреля 469 года заключена в темницу крепости, где находилась шесть с половиной лет. "Шесть лет она пробыла в заключении и украсилась добродетелями: постом, бодрствованием, стоянием на ногах, неослабными поклонами и непрерывным чтением книг. Она сделалась духовной цевницей, освящающей и украшающей темницу". К темнице приходило много страждущих, "при этом каждый, по молитвам блаженной Шушаники, получал от человеколюбивого Бога то, в чем он нуждался: бездетные - детей, больные - исцеление, слепые - прозрение". Тем временем Варскен обратил в огнепоклонство детей святой Шушаники, которые переставали навещать заключенную мать. На седьмом году заточения у святой Шушаники открылись на ногах и теле язвы. Джоджик, брат питиахша Варскена, узнав, что блаженная Шушаника приближается к смерти, проник в темницу вместе со своей женой и детьми и просил у святой Шушаники: "Прости нам вину нашу и благослови нас". Святая Шушаника простила и благословила, сказав: "Вся здешняя жизнь мимолетна и непостоянна, как цветок полевой; кто посеял, тот и пожал; кто расточил для нищих, тот собрал; кто пожертвует собой, тот обретет...".

Накануне блаженной кончины святой мученицы ее навестили в темнице Католикос-Архиепископ Грузии Самуил I (474-502), епископ Иоанн и духовник мученицы Яков Цуртавели (в течение всех шести лет он постоянно навещал и утешал заключенную). Придворный епископ Афоц (Фотий) причастил святую Шушанику. Ее последними словами были: "Благословен Господь Бог мой, ибо с миром и легла и заснула". Кончина блаженной мученицы наступила 17 октября, в праздник , и именно в этот день древняя Церковь праздновала ее память.

Мощи святой мученицы Шушаники покоились вначале в храме города Цортага. Цортагский храм через некоторое время перешел в ведение армянского епископа - монофизита, и Католикос-Архиепископ Грузии Самуил IV (582-591) перенес святые мощи Шушаники в город Тбилиси, где они были положены в 586 году в приделе Метехской церкви, с южной стороны алтаря. Вероятно, в связи с этим память святой Шушаники была перенесена с 17 октября на 28 августа.

HTML-код для вставки на сайт или в блог:

Подготовила Наталья Крашенинникова Святая мученица Шушаника, царица Картли Святая Шушаника была дочерью спарапета (военачальника) Армении Вардана Великого (Мамиконяна), возглавившего в V веке борьбу за независимость своей страны от власти персов: Иран активно стремился подавить в странах Кавказа (Картли, Армении и Албании Кавказской) ощущение собственной национальной самобытности и превратить их в свою безликую покорную провинцию. Именно на этом историческом фоне разворачивается действие жития святой Шушаники.

Ее супругом был питиахш (правитель) Южного Картли Варскен. Как повествует житие святой, в «8-й год правления иранского шаха Пероза» (466 год) он отправился в Иран и принял маздеизм (зороастризм), поддерживая тем самым агрессивную политику иранских шахов. Шах, идя навстречу его просьбе, отдал ему в жены «дочь царя», которая по армянским источникам приходилась шаху не дочерью, а тещей. Варскен же, в свою очередь, обещал обратить в маздеизм первую жену и детей. Святая Шушаника, узнав о решении мужа от гонцов, отвела трех своих сыновей и дочь в церковь и молилась вместе с ними о спасении их душ, а после вечерней службы уединилась в одной из келий поблизости церкви, продолжая молитву.

Спустя три дня возвратился Варскен и пытался уговорить жену вернуться домой, но безрезультатно. Потеряв терпение, он послал к ней своего брата Джоджика с супругой и придворного епископа, велев передать, что если она не возвратится, он «волоком притащит» ее. Поддавшись на слезные уговоры родственников и не желая, чтобы дело дошло до кровопролития и они пострадали по ее вине, святая взяла Евангелие и «книги мучеников», и, воскликнув: «Господи Боже, ты знаешь, что я всею душою иду на смерть!», вернулась во дворец, остановившись в одной из далеких комнат.

Спустя два дня Варскен пригласил во дворец Джоджика с женой и устроил ужин, вновь надеясь с их помощью склонить супругу к отречению от Христа. Святая не притрагивалась ни к еде, ни к питью, и когда свояченица стала принуждать ее, Шушаника выбила из ее рук стакан вина. Варскен разъярился и избил и жену, и пытающего вступиться за нее Джоджика. Заковав Шушанику в кандалы, он заточил ее в одной из комнат дворца, а сам, как повествует житие, отправился на охоту, надеясь, что со временем она изменит свое решение.

Епископы Самуил и Иоанн тайно заботились о заключенной, присылая ей пищу. Во время Великого поста, когда Варскен вел военную кампанию против гуннов, Шушаника была освобождена из заточения и поселилась в келье подле церкви в полной темноте, проводя время в посте и молитвах. В Светлый Понедельник муж вернулся с войны и узнал, что Шушаника осталась неколебимой. Тогда он потребовал от епископа Афоца отдать ему жену. Протащив ее волоком по специально набросанным колючкам от церкви до дворца, Варскен вновь подверг ее невыразимым физическим пыткам. Так и не сумев склонить жену к идолопоклонству, он осудил ее на пожизненное тюремное заключение.

За шесть лет пребывания в темнице Шушаника, изможденная пытками, кандалами, поклонами и стоянием на ногах, стала, по выражению агиографа, «духовной цевницей». К ней приходили со всего Картли, и каждый по молитвам святой получал просимое. На седьмой год пребывания в заключении Шушаника тяжело заболела. Прослышав об этом, ее посетили Джоджик со всем своим домом, «глава епископов» Самуил со своим клириком Иоанном, а также «великие азнауры и высокородные женщины и свободные и несвободные [люди]», испрашивая ее молитв и прощаясь с ней.

Шушаника преставилась в день святых Косьмы и Дамиана (17 октября), в «месяц снятия урожая» (грузинский Стулисай, армянский Кагоц). Мощи мученицы с большими почестями были вынесены из крепости и похоронены возле церкви.

Относительно точной даты мученичества святой единого мнения нет. С. Горгадзе и И. Джавахишвили, основываясь на хронологии правления шаха Пероза, считают годом кончины Шушаники 472 год от Р. Х.; синхронические данные армянского Синаксаря относят дату на период 472-476 годов. К. Кекелидзе сопоставляет дату мучений святой с днями недели. Так, страдания Шушаники начались в среду, 8 января (грузинский месяц Апани) - это число приходилось на среду в 469 году. Второй раз ее пытали 14 апреля (грузинский месяц Роз) в понедельник после Пасхи - Пасха в 469 году приходилась на 13 апреля. Прибавляя к этому году 6 полных лет заключения Шушаники, историк получает год ее смерти - 475, что и принят в церковной традиции почитания святой.

«Мученичество царицы Шушаники» Якова Цуртавели - самое древнее из дошедших до наших дней произведений оригинальной древнегрузинской литературы. Однако, по мнению З. Н. Алексидзе, высота художественного уровня произведения позволяет полагать, что оно вряд ли было стартовым в грузинской словесности. Помимо всего прочего, «Мученичество Шушаники» - единственное раннее агиографическое произведение, где святая творит чудеса еще при жизни.

Автор - придворный священник и духовник святой, был единственным человеком, который не расставался со своей духовной дочерью во время ее страданий и мук, не покидая ее, насколько это было возможно, ни во дворце, ни вне дворца, ни в церкви, ни в тюрьме. Еще до возвращения Варскена из Ирана Яков, предчувствуя беду, явился к святой Шушанике и сказал: «Тебе, царица, предстоит претерпеть много страданий, скажи мне - что у тебя на душе, дабы я знал и описал подвиги твои». На основании этих слов большинство исследователей полагает, что Яков создал Житие не по чьему-либо заказу, а, напротив - он сам стал готовиться к этому еще при ее жизни, провидя ее мученический венец.

Биографических сведений о Якове нет. Возможна идентификация автора Мученичества с присутствовавшим на Двинском соборе 506 года среди других архиереев пяти грузинских епархий епископом Цуртавским Яковом (К. Кекелидзе). Об этом Цуртавском епископе упоминает также Католикос Картли Кирон - пятым в числе одиннадцати Цуртавских епископов со времен Шушаники. Однако, З. Алексидзе полагает, что человек, который в 80-е годы V века был придворным священником, причем занимал этот пост довольно долго, спустя 40 лет, к 506 году, все еще мог претендовать на сан епископа. Не исключено также, что Яков создал и другие произведения, не известные современным исследователям, или Мученичество имело утерянное на сей день начало - на эту мысль наталкивают строки начала текста: «теперь же я расскажу вам правдиво о кончине святой», а также слова: «со дней младенчества своего она была богобоязненна, как об этом говорили мы».

В своем произведении автор дает живую картину культурно-религиозной жизни, социально-политического строя, церковной организации и семейного быта грузин, что выходит за рамки сугубо агиографического сочинения, более приобретая черты историко-беллетристического труда. Живость и эмоциональность изложения достигаются внесением в рассказ лирического элемента - автор свободно пользуется таким художественным материалом, как эпитет («трижды жалкий Варскен»), метафора («волк Варскен», «разукрашенная вместо венца цепями», «мученическая кровь - очищение грехов» и т. д.), аллегория («я обрящу добро [муки и страдания]», «пойду по пути, по которому все идут [умру]»), сравнение («эту ночь мы провели наподобие ангелов, в бодрствовании»), контраст (земная - небесная жизнь, слезы - радость, страдания - веселье и т. д.), гипербола («бесчисленное множество», от подвигов Шушаника «растаяла и превратилась как бы в пепел» и т. п.), параллелизм («твой отец построил, ты же разрушил»), афоризмы («не спит Бог», «не связаны ни брат, ни сестра, пусть расходятся»). Усиливая описываемую им картину, автор нередко прибегает к описанию природы и социальных явлений - так, например, мученичество Шушаники предваряется суровой картиной данной местности: знойные лучи солнца, болезнетворная вода, от которой обитатели распухли и почернели, а лица их, страдающие чесоткой, покрылись сыпью.

Мученичество написано уже после кончины Шушаники, в период между 476-483 годами, так как в нем ничего не говорится о казни Варскена святым царем Вахтангом Горгасали (483 год), что было бы логичным завершением истории святой, взывающей перед смертью к Богу: «Пусть Господь воздаст Варскену за все то, что он со мною сделал!». О принадлежности произведения V веку свидетельствуют также хронологические, географические и бытовые подробности (описание обычаев совместной трапезы мужчин и женщин и возвращения назад свадебных подарков, тюремного режима и т. д.), подвижный характер праздников, архаичность библейского текста, еще не знающего вульгаты, отсутствие гимнографического элемента в литургической практике, исчерпывающейся лишь чтением и пением Псалмов, что характерно для периода не позднее VI века.

Первичная пространная грузинская версия Мученичества была утеряна, и лишь после 940 годов появилась известная под именем Якова Цуртавели редакция (остальные 8 пространных и одна краткая редакции жития датируются XVII-XIX веками), претерпевшая некоторые изменения языка и текста: например, утеряны некоторые факты, сохранившиеся в армянской версии жития, а также, возможно, начало текста; месяц Стулисай назван римским словом Октябрь, что для V в. было бы анахронизмом, и т. п. Армянская версия Мученичества также использовала в качестве источника утерянную грузинскую версию, и сохранилась в нескольких пространных и краткой редакциях.
О мученичестве Шушаники упоминают Католикос Картли Кирион (VII век), Иерусалимский канонарь (VII век), Арсений Сапарели (IX век), грузинская летопись Мокцеваи Картлиса (Обращение Грузии, IX век), Микаел Модрекили (X век), календарь Иоанна-Зосима (X век).

Грузинская версия Мученичества издавалась несколько раз (критические издания были осуществлены под руководством С. Горгадзе и И. Абуладзе), а также была переведена на русский, латинский и английский языки.

Литература:

Сабинин М. Полное жизнеописание святых Грузинской Церкви. Ч. 1. СПб., 1871;
Горгадзе С. Священник Яков: Мученичество святой Шушаник. Кутаиси, 1917 (на груз. яз.);
Peeters P. Sainte Sousanik martyre en Arméno-Géorgie // Anacleta Bollandiana. T. LIII. Fasc. III-IV. Br. 1935 (на лат. яз.);
Абуладзе И. В. Яков Цуртавский: Мученичество Шушаники. Тбилиси, 1938 (на груз. яз.);
Кекелидзе К. С. Памятники древнегрузинской агиографической литературы / Ин-т истории Груз. лит-ры им. Ш. Руставели АН Груз. ССР. Тбилиси, 1956. С.7-28;
Lang D. M. Lives and Lgends of the Georgian Saints. London, 1956. P. 44-56;
Памятники древнегрузинской агиографической литературы / ред. И. В. Абуладзе. Тбилиси, 1963. С. 11-29 (на груз. яз.);
Яков Цуртавели. Мученичество Шушаник // Памятники грузинской исторической литературы: Источники по истории Грузии / АН Груз. ССР, пер. Дондуа В. Д., введ. и прим. Алексидзе З. Н. Тбилиси, 1978. Т. 1. Кн. 11.

Подготовила Наталья Крашенинникова