Жизненный путь Э.Т.А. Гофмана

Творчество Эрнста Теодора Амадея Гофмана (1776-1822)

Один из ярчайших представителей позднего немецкого романтизма – Э.-Т.-А. Гофман , который был уникальной личностью. Он совмещал в себе талант композитора, дирижера, режиссера, живописца, писателя и критика. Довольно оригинально описал биографию Гофмана А.И. Герцен в своей ранней статье «Гофман»: «Всякий божий день являлся поздно вечером какой-то человек в один винный погреб в Берлине; пил одну бутылку за другой и сидел до рассвета. Но не воображайте обыкновенного пьяницу; нет! Чем более он пил, тем выше парила его фантазия, тем ярче, тем пламеннее изливался юмор на все окружающее, тем обильнее вспыхивали остроты». О самом же творчестве Гофмана Герцен писал следующее: «Одни повести дышат чем-то мрачным, глубоким, таинственным; другие – шалости необузданной фантазии, писанные в чаду вакханалий. <…> Идиосинкрасия, судорожно обвивающая всю жизнь человека около какой-нибудь мысли, сумасшествие, ниспровергающее полюсы умственной жизни; магнетизм, чародейная сила, мощно подчиняющая одного человека воле другого, – открывает огромное поприще пламенной фантазии Гофмана».

Основной принцип поэтики Гофмана – сочетание реального и фантастического, обычного с необычным, показ обыденного через необычное. В «Крошке Цахесе», как и в «Золотом горшке», обращаясь с материалом иронически, Гофман ставит фантастичность в парадоксальные взаимоотношения с самыми будничными явлениями. Действительность, каждодневная жизнь становится у него интересной при помощи романтических средств. Едва ли не первым среди романтиков Гофман ввел современный город в сферу художественного отражения жизни. Высокое противостояние романтической духовности окружающему бытию происходит у него на фоне и на почве реального немецкого быта, который в искусстве этого романтика превращается в фантастически злую силу. Духовность и вещественность вступают здесь в противоречие. С огромной силой показал Гофман мертвящую власть вещей.

Острота ощущения противоречия между идеалом и действительностью реализовалась в знаменитом гофмановском двоемирии. Тусклая и пошлая проза обыденной жизни противопоставлялась сфере высоких чувств, способности слышать музыку вселенной. Типологически все герои Гофмана делятся на музыкантов и немузыкантов. Музыканты – духовные энтузиасты, романтические мечтатели, люди, наделенные внутренней раздробленностью. Немузыканты – люди, примиренные с жизнью и с собой. Музыкант вынужден жить не только в области золотых снов поэтической мечты, но и постоянно сталкиваться с непоэтической реальностью. Это рождает иронию, которая направлена не только на реальный мир, но и на мир поэтической мечты. Ирония становится способом разрешения противоречий современной жизни. Возвышенное сводится до обыденного, обыденное поднимается до возвышенного – в этом видится двойственность романтической иронии. Для Гофмана была важна идея романтического синтеза искусств, который достигается путем взаимопроникновения литературы, музыки и живописи. Герои Гофмана постоянно слушают музыку его любимых композиторов: Кристофа Глюка, Вольфганга Амадея Моцарта, обращаются к живописи Леонардо да Винчи, Жак Калло. Будучи одновременно и поэтом, и живописцем, Гофман создал музыкально-живописно-поэтический стиль.

Синтез искусств обусловил своеобразие внутренней структуры текста. Композиция прозаических текстов напоминает сонатно-симфоническую форму, которая состоит из четырех частей. В первой части намечаются основные темы произведения. Во второй и третьей частях происходит их контрастное противопоставление, в четвертой части они сливаются, образуя синтез.

В творчестве Гофмана представлены два типа фантастики. С одной стороны, радостная, поэтическая, сказочная фантастика, восходящая к фольклору («Золотой горшок», «Щелкунчик»). С другой стороны, мрачная, готическая фантастика кошмаров и ужасов, связанная с душевными отклонениями человека («Песочный человек», «Эликсиры сатаны»). Основная тема творчества Гофмана – взаимоотношения искусства (художников) и жизни (обывателей-филистеров).

Примеры подобного разделения героев встречаем в романе «Житейские воззрения кота Мурра» , в новеллах из сборника «Фантазии в манере Калло»: «Кавалер Глюк» , «Дон Жуан», «Золотой горшок» .

Новелла «Кавалер Глюк» (1809) – первое опубликованное произведение Гофмана. Новелла имеет подзаголовок: «Воспоминание 1809 года». Двойственная поэтика заглавий свойственна почти всем произведениям Гофмана. Она обусловила и другие черты художественной системы писателя: двуплановость повествования, глубокое взаимопроникновение реального и фантастического начал. Глюк умер в 1787 году, события новеллы относятся к 1809 году, а композитор в новелле действует как живой человек. Встреча умершего музыканта и героя может интерпретироваться в нескольких контекстах: либо это мысленная беседа героя с Глюком, либо игра воображения, либо факт опьянения героя, либо фантастическая реальность.

В центре новеллы – противопоставление искусства и реальной жизни, общества потребителей искусства. Гофман стремится выразить трагедию непонятого художника. «Я выдал священное непосвященным…» – говорит Кавалер Глюк. Его появление на Унтер ден Линден, где обыватели пьют морковный кофе и толкуют о башмаках, кричаще нелепо, а потому фантасмагорично. Глюк в контексте повести становится высшим типом художника, который и после смерти продолжает творить, совершенствовать свои произведения. В его образе воплотилась идея бессмертия искусства. Музыка трактуется Гофманом как тайная звукопись, выражение невыразимого.

В новелле представлен двойной хронотоп: с одной стороны, присутствует реальный хронотоп (1809 год, Берлин), а с другой стороны, на этот хронотоп накладывается другой, фантастический, который расширяется, благодаря композитору и музыке, которая размыкает все пространственные и временные ограничения.

В этой новелле впервые обнаруживает себя идея романтического синтеза разных художественных стилей. Она присутствует за счет взаимных переходов музыкальных образов в литературные и литературных в музыкальные. Вся новелла переполнена музыкальными образами и фрагментами. «Кавалер Глюк» – музыкальная новелла, художественное эссе о музыке Глюка и о самом композиторе.

Еще один тип музыкальной новеллы – «Дон Жуан» (1813). Центральная тема новеллы – постановка оперы Моцарта на сцене одного из немецких театров, а также интерпретация ее в романтическом ключе. Новелла имеет подзаголовок – «Небывалый случай, происшедший с неким путешествующим энтузиастом». Этот подзаголовок раскрывает своеобразие конфликта и типа героя. В основе конфликта лежит столкновение искусства и обыденной жизни, противостояние истинного художника и обывателя. Главный герой – путешественник, странник, от имени которого ведется повествование. В восприятии героя донна Анна является воплощением духа музыки, музыкальной гармонии. Через музыку ей открывается высший мир, она постигает трансцендентальную реальность: «Она призналась, что для нее вся жизнь – в музыке, и порою ей чудится, будто то заповедное, что замкнуто в тайниках души и не поддается выражению словами, она постигает, когда поет». Впервые возникающий мотив жизни и игры, или мотив жизнетворчества, получает осмысление в философском контексте. Однако попытка достичь высшего идеала заканчивается трагически: смерть героини на сцене оборачивается смертью актрисы в реальной жизни.

Гофман творит свой литературный миф о Дон Жуане. Он отказывается от традиционного толкования образа Дон Жуана как искусителя. Он – воплощение духа любви, Эроса. Именно любовь становится формой приобщения к высшему миру, к божественной первооснове бытия. В любви Дон Жуан пытается проявить свою божественную сущность: «Пожалуй, ничто здесь, на земле, не возвышает так человека в самой его сокровенной сущности, как любовь. Да, любовь - та могучая таинственная сила, что потрясает и преображает глубочайшие основы бытия; что же за диво, если Дон Жуан в любви искал утоления той страстной тоски, которая теснила ему грудь». Трагедия героя видится в его раздвоенности: он сочетает в себе божественное и сатанинское, созидательное и разрушительное начала. В какой-то момент герой забывает о своей божественной природе и начинает глумиться над природой и творцом. Донна Анна должна была спасти его от поисков зла, так как она становится ангелом спасения, но Дон Жуан отвергает покаяние и становится добычей адских сил: «Ну, а если само небо избрало Анну, чтобы именно в любви, происками дьявола сгубившей его, открыть ему божественную сущность его природы и спасти от безысходности пустых стремлений? Но он встретил ее слишком поздно, когда нечестие его достигло вершины, и только бесовский соблазн погубить ее мог проснуться в нем».

Новелла «Золотой горшок» (1814), как и рассмотренные выше, имеет подзаголовок: «Сказка из новых времен». Жанр сказки отражает двойственное мироощущение художника. Основу сказки составляет бытовая жизнь Германии конца XVIII – начала XIX века. На этот фон наслаивается фантастика, за счет этого и создается сказочно-бытовой мирообраз новеллы, в которой все правдоподобно и в то же время необычно.

Главный герой сказки – студент Ансельм. Житейская неловкость сочетается в нем с глубокой мечтательностью, поэтическим воображением, а это, в свою очередь, дополняется помыслами о чине надворного советника и хорошем жаловании. Сюжетный центр новеллы связан с противопоставлением двух миров: мира обывателей-филистеров и мира романтиков-энтузиастов. В соответствии с типом конфликта все действующие лица образуют симметричные пары: Студент Ансельм, архивариус Линдгорст, змейка Серпентина – герои-музыканты; их двойники из обыденного мира: регистратор Геербранд, конректор Паульман, Вероника. Тема двойничества играет важную роль, так как генетически связана с концепцией двоемирия, раздвоения внутренне единого мира. В своих произведениях Гофман пытался представить человека в двух противоположных образах духовной и земной жизни и изобразить бытийного и бытового человека. В возникновении двойников автор видит трагизм существования человека, потому что с появлением двойника герой утрачивает целостность и распадается на множество отдельных человеческих судеб. В Ансельме нет единства, в нем живут одновременно любовь к Веронике и к воплощению высшего духовного начала – Серпентине. В итоге духовное начало побеждает, силой своей любви к Серпентине герой преодолевает раздробленность души, становится истинным музыкантом. В награду он получает золотой горшок и поселяется в Атлантиде – мире бесконечного топоса. Это сказочно-поэтический мир, в котором правит архивариус. Мир конечного топоса связан с Дрезденом, в котором властвуют темные силы.

Образ золотого горшка, вынесенный в заглавие новеллы, приобретает символическое звучание. Это символ романтической мечты героя, и в то же время довольно прозаическая вещь, необходимая в быту. Отсюда возникает относительность всех ценностей, помогающая, вместе с авторской иронией, преодолеть романтическое двоемирие.

Новеллы 1819-1821 гг.: «Крошка Цахес», «Мадемуазель де Скюдери», «Угловое окно».

В основе новеллы-сказки «Крошка Цахес по прозванию Циннобер» (1819) лежит фольклорный мотив: сюжет присвоения подвига героя другим, присвоение успеха одного человека другим. Новелла отличается сложной социально-философской проблематикой. Главный конфликт отражает противоречие между таинственной природой и враждебными ей законами социума. Гофман противопоставляет личностное и массовое сознание, сталкивая индивидуального и массового человека.

Цахес – низшее, первобытное существо, воплощающее темные силы природы, стихийное, бессознательное начало, которое присутствует в природе. Он не стремится преодолеть противоречие между тем, как его воспринимают окружающие и тем, кто он есть в действительности: «Было безрассудством думать, что внешний прекрасный дар, коим я наделила тебя, подобно лучу, проникнет в твою душу и пробудит голос, который скажет тебе: «Ты не тот, за кого тебя почитают, но стремись сравняться с тем, на чьих крыльях ты, немощный, бескрылый, взлетаешь ввысь». Но внутренний голос не пробудился. Твой косный, безжизненный дух не мог воспрянуть, ты не отстал от глупости, грубости, непристойности». Смерть героя воспринимается как нечто равноценное его сущности и всей жизни. С образом Цахеса в новеллу входит проблема отчуждения, герой отчуждает все лучшее от других людей: внешние данные, творческие способности, любовь. Так тема отчуждения переходит в ситуацию двойничества, утраты героем внутренней свободы.

Единственный герой, который не подвластен волшебству феи – Бальтазар – поэт, влюбленный в Кандиду. Он единственный герой, который наделен личностным, индивидуальным сознанием. Бальтазар становится символом внутреннего, духовного зрения, которого лишены все окружающие. В награду за разоблачение Цахеса он получает невесту и чудесную усадьбу. Однако благополучие героя показано в конце произведения в ироническом ключе.

Новелла «Мадемуазель де Скюдери» (1820) – один из ранних примеров детективной новеллы. Сюжет основан на диалоге двух личностей: мадемуазель де Скюдери – французской писательницы XVII века – и Рене Кардильяка – лучшего ювелирного мастера Парижа. Одна из главных проблем – проблема судьбы творца и его творений. По мысли Гофмана, творец и его искусство неотделимы друг от друга, творец продолжается в своем произведении, художник – в своем тексте. Отчуждение произведений искусства от художника равносильно его физической и нравственной смерти. Созданная мастером вещь не может быть предметом купли-продажи, в товаре умирает живая душа. Кардильяк через убийство клиентов возвращает себе свои творения.

Еще одна важная тема новеллы – тема двойничества. Все в мире двойственно, двойную жизнь ведет и Кардильяк. Его двойная жизнь отражает дневную и ночную стороны его души. Эта двойственность присутствует уже в портретном описании. Двойственной оказывается и судьба человека. Искусство, с одной стороны, является идеальной моделью мира, оно воплощает духовную сущность жизни и человека. С другой стороны, в современном мире искусство становится товаром и тем самым оно утрачивает свою неповторимость, свой духовный смысл. Двойственным оказывается и сам Париж, в котором разворачивается действие. Париж предстает в дневном и ночном образах. Дневной и ночной хронотоп становятся моделью современного мира, судьбы художника и искусства в этом мире. Таким образом, мотив двойничества включает в себя следующую проблематику: саму сущность мира, судьбу художника и искусства.

Последняя новелла Гофмана – «Угловое окно» (1822) – становится эстетическим манифестом писателя. Художественный принцип новеллы – принцип углового окна, то есть изображение жизни в ее реальных проявлениях. Жизнь рынка для героя – источник вдохновения и творчества, это способ погружения в жизнь. Гофман впервые поэтизирует телесный мир. Принцип углового окна включает в себя позицию художника-наблюдателя, который не вмешивается в жизнь, а только обобщает ее. Он сообщает жизни черты эстетической завершенности, внутренней целостности. Новелла становится своеобразной моделью творческого акта, сущность которого в фиксации жизненных впечатлений художника и отказ от их однозначной оценки.

Общую эволюцию Гофмана можно представить как движение от изображения необычного мира к поэтизации обыденной жизни. Изменения претерпевает и тип героя. На смену герою-энтузиасту приходит герой-наблюдатель, на смену субъективному стилю изображения приходит объективный художественный образ. Объективность предполагает следование художника логике реальных фактов.

Литературная жизнь Эрнста Теодора Амадея Гофмана (Ernst Theodor Amadeus Hoffmann) была короткой: в 1814 году вышла в свет первая книга его рассказов - «Фантазии в манере Калло», восторженно встреченная немецкой читающей публикой, а в 1822 году писателя, давно страдавшего тяжелой болезнью, не стало. К этому времени Гофмана читали и почитали уже не только в Германии; в 20 - 30-х годах его новеллы, сказки, романы переводились во Франции, в Англии; в 1822 году журнал «Библиотека для чтения» опубликовал на русском языке новеллу Гофмана «Девица Скудери». Посмертная слава этого замечательного писателя надолго пережила его самого, и хотя в ней наблюдались периоды спада (особенно на родине Гофмана, в Германии), в наши дни, через сто шестьдесят лет после его смерти, волна интереса к Гофману поднялась снова, он снова стал одним из самых читаемых немецких авторов XIX века, его сочинения издаются и переиздаются, а научная гофманиана пополняется новыми трудами. Такого поистине мирового признания не удостоился ни один из немецких писателей-романтиков, к числу которых принадлежал и Гофман.

История жизни Гофмана - это история непрестанной борьбы за кусок хлеба, за обретение себя в искусстве, за свое достоинство человека и художника. Отзвуками этой борьбы полны его произведения.

Эрнст Теодор Вильгельм Гофман, сменивший впоследствии свое третье имя на Амадей, в честь любимого композитора Моцарта, родился в 1776 году в Кенигсберге, в семье адвоката. Родители его разошлись, когда ему шел третий год. Гофман рос в семье матери, опекаемый дядей, Отто Вильгельмом Дёрфером, тоже адвокатом. В доме Дёрферов все понемногу музицировали, учить музыке стали и Гофмана, для чего пригласили соборного органиста Подбельского. Мальчик выказал незаурядные способности и вскоре начал сочинять небольшие музыкальные пьесы; обучался он и рисованию, и также не без успеха. Однако при явной склонности юного Гофмана к искусству семья, где все мужчины были юристами, заранее избрала для него ту же профессию. В школе, а затем и в университете, куда Гофман поступил в 1792 году, он сдружился с Теодором Гиппелем, племянником известного тогда писателя-юмориста Теодора Готлиба Гиппеля, - общение с ним не прошло для Гофмана бесследно. По окончании университета и после недолгой практики в суде города Глогау (Глогув) Гофман едет в Берлин, где успешно сдает экзамен на чин асессора и получает назначение в Познань. Впоследствии он проявит себя как превосходный музыкант - композитор, дирижер, певец, как талантливый художник - рисовальщик и декоратор, как выдающийся писатель; но он был также знающим и дельным юристом. Обладая огромной работоспособностью, этот удивительный человек ни к одному из своих занятий не относился небрежно и ничего не делал вполсилы. В 1802 году в Познани разразился скандал: Гофман нарисовал карикатуру на прусского генерала, грубого солдафона, презиравшего штатских; тот пожаловался королю. Гофман был переведен, вернее сослан, в Плоцк, маленький польский городок, в 1793 году отошедший к Пруссии. Незадолго до отъезда он женился на Михалине Тшциньской-Рорер, которой предстояло делить с ним все невзгоды его неустроенной, скитальческой жизни. Однообразное существование в Плоцке, глухой провинции, далекой от искусства, угнетает Гофмана. Он записывает в дневнике: «Муза скрылась. Архивная пыль застилает передо мной всякую перспективу будущего». И все же годы, проведенные в Плоцке, не потеряны зря: Гофман много читает - кузен присылает ему из Берлина журналы и книги; к нему в руки попадает популярная в те годы книга Виглеба «Обучение естественной магии и всевозможным увеселительным и полезным фокусам», откуда он почерпнет кое-какие идеи для своих будущих рассказов; к этому времени относятся и его первые литературные опыты.

В 1804 году Гофману удается перевестись в Варшаву. Здесь он весь свой досуг посвящает музыке, сближается с театром, добивается постановки нескольких своих музыкально-сценических произведений, расписывает фресками концертный зал. К варшавскому периоду жизни Гофмана относится начало его дружбы с Юлиусом Эдуардом Гитцигом, юристом и любителем литературы. Гитциг - будущий биограф Гофмана - знакомит его с произведениями романтиков, с их эстетическими теориями. 28 ноября 1806 года Варшаву занимают наполеоновские войска, прусская администрация распущена, - Гофман свободен и может посвятить себя искусству, но лишен средств к существованию. Жену и годовалую дочь он вынужден отправить в Познань, к родным, ибо ему не на что их содержать. Сам он едет в Берлин, но и там перебивается лишь случайными заработками, пока не получает предложение занять место капельмейстера в Бамбергском театре.

Годы, проведенные Гофманом в старинном баварском городе Бамберге (1808 - 1813), - это период расцвета его музыкально-творческой и музыкально-педагогической деятельности. В это время начинается его сотрудничество с лейпцигской «Всеобщей музыкальной газетой», где он печатает статьи о музыке и публикует свою первую «музыкальную новеллу» «Кавалер Глюк» (1809). Пребывание в Бамберге отмечено одним из самых глубоких и трагических переживаний Гофмана - безнадежной любовью к его юной ученице Юлии Марк. Юлия была хороша собой, артистична и обладала чарующим голосом. В образах певиц, которые создаст позднее Гофман, будут просматриваться ее черты. Расчетливая консульша Марк выдала дочь за состоятельного гамбургского коммерсанта. Замужество Юлии и ее отъезд из Бамберга были для Гофмана тяжелым ударом. Через несколько лет он напишет роман «Эликсиры дьявола»; сцена, где многогрешный монах Медард неожиданно оказывается свидетелем пострижения страстно любимой им Аврелии, описание его мук при мысли, что любимую разлучают с ним навеки, останется одной из самых проникновенных и трагических страниц мировой литературы. В тяжкие дни расставания с Юлией из-под пера Гофмана вылилась новелла «Дон-Жуан». Образ «безумного музыканта», капельмейстера и композитора Иоганнеса Крейслера, второе «я» самого Гофмана, поверенный самых дорогих ему мыслей и чувствований, - образ, который будет сопутствовать Гофману на протяжении всей его литературной деятельности, также родился в Бамберге, где Гофман познал всю горечь судьбы артиста, вынужденного обслуживать родовую и денежную знать. Он задумывает книгу рассказов «Фантазии в манере Калло», которую вызвался издать бамбергский вино- и книготорговец Кунц. Сам незаурядный рисовальщик, Гофман высоко ценил язвительно-изящные рисунки - «каприччо» французского графика XVII века Жака Калло, и, поскольку собственные его рассказы были также весьма язвительны и причудливы, его привлекла мысль уподобить их созданиям французского мастера.

Следующие станции на жизненном пути Гофмана - Дрезден, Лейпциг и снова Берлин. Он принимает предложение импресарио оперного театра Секонды, труппа которого играла попеременно в Лейпциге и Дрездене, занять место дирижера, и весной 1813 года покидает Бамберг. Теперь Гофман все больше сил и времени отдает литературе. В письме к Кунцу от 19 августа 1813 года он пишет: «Не удивительно, что в наше мрачное, злосчастное время, когда человек едва перебивается со дня на день и еще должен этому радоваться, писательство так увлекло меня - мне кажется, будто передо мной открылось чудесное царство, которое рождается из моего внутреннего мира и, обретая плоть, отделяет меня от мира внешнего».

В мире внешнем, близко окружавшем Гофмана, в то время еще бушевала война: остатки разбитой в России наполеоновской армии ожесточенно сражались в Саксонии. «Гофман стал очевидцем кровавых сражений на берегу Эльбы и осады Дрездена. Он уезжает в Лейпциг и, стараясь отделаться от тяжелых впечатлений, пишет «Золотой горшок - сказку из новых времен». Работа с Секондой шла негладко, однажды Гофман поссорился с ним во время спектакля и получил отказ от места. Он просит Гиппеля, ставшего крупным прусским чиновником, исхлопотать ему должность в министерстве юстиции и осенью 1814 года переезжает в Берлин. В прусской столице Гофман проводит последние годы жизни, необычайно плодотворные для его литературного творчества. Здесь у него складывается кружок друзей и единомышленников, среди них писатели - Фридрих де ла Мотт Фуке, Адельберт Шамиссо, актер Людвиг Девриент. Одна за другой выходят его книги: роман «Эликсиры дьявола» (1816), сборник «Ночные рассказы» (1817), повесть-сказка «Крошка Цахес, по прозванию Циннобер» (1819), «Серапионовы братья» - цикл рассказов, объединенных, наподобие «Декамерона» Боккаччо, сюжетной рамкой (1819 - 1821), неоконченный роман «Житейские воззрения кота Мурра вкупе с фрагментами биографии капельмейстера Иоганнеса Крейслера, случайно уцелевшими в макулатурных листах» (1819 - 1821), повесть-сказка «Повелитель блох» (1822)

Политическая реакция, воцарившаяся в Европе после 1814 года, омрачила последние годы жизни писателя. Назначенный в особую комиссию, расследовавшую дела так называемых демагогов - студентов, замешанных в политических беспорядках, и других оппозиционно настроенных лиц, Гофман не мог примириться с «наглым попранием законов», имевшим место во время следствия. У него произошла стычка с полицей-директором Кампцем, и он был выведен из состава комиссии. Гофман рассчитался с Кампцем по-своему: увековечил его в повести «Повелитель блох» в карикатурном образе тайного советника Кнаррпанти. Узнав, в каком виде изобразил его Гофман, Кампц постарался помешать изданию повести. Более того: Гофмана привлекли к суду за оскорбление комиссии, назначенной королем. Только свидетельство врача, удостоверявшее, что Гофман тяжело болен, приостановило дальнейшие преследования.

Гофман действительно был тяжело болен. Поражение спинного мозга привело к быстро развивавшемуся параличу. В одном из последних рассказов - «Угловое окно» - в лице кузена, «лишившегося употребления ног» и способного только наблюдать жизнь в окно, Гофман описал самого себя. 24 июня 1822 года он скончался.

К 240-летию со дня рождения

Стоя у могилы Гофмана на Иерусалимском кладбище в центре Берлина, подивилась тому, что на скромном памятнике он представлен в первую очередь как советник апелляционного суда, юрист и лишь затем как поэт, музыкант и художник. Впрочем, он ведь и сам признавался: «По будням я юрист и разве только чуточку музыкант, днём в воскресенье я рисую, а вечерами до поздней ночи я – весьма остроумный сочинитель». Всю жизнь он – великий совместитель.

Третьим на памятнике стояло крестильное имя Вильгельм. А между тем он сам заменил его именем боготворимого Моцарта – Амадей. Неспроста заменил. Он ведь поделил человечество на две неравные части: «Одна состоит только из хороших людей, но плохих музыкантов или вовсе не музыкантов, другая же – из истинных музыкантов». Не нужно понимать это буквально: отсутствие музыкального слуха – не главный грех. «Хорошие люди», филистеры, посвящают себя интересам кошелька, что ведёт к необратимым извращениям человечности. По словам Томаса Манна, они отбрасывают широкую тень. Филистерами становятся, музыкантами рождаются. Та часть, к которой принадлежал Гофман, это люди духа, а не брюха – музыканты, поэты, художники. «Хорошие люди» их чаще всего не понимают, презирают, смеются над ними. Гофман сознаёт, что его героям некуда бежать, жить среди филистеров – это их крест. И он сам нёс его до гробовой доски. А жизнь его по нынешним меркам была короткой (1776-1822)

Страницы биографии

Удары судьбы сопровождали Гофмана от рождения до смерти. Он родился в Кёнигсберге, где в ту пору профессорствовал «узколицый» Кант. Родители быстро разошлись, и с 4-х лет вплоть до университета он жил в доме дяди, успешного юриста, но человека чванливого и педантичного. Сирота при живых родителях! Мальчик рос замкнутым, чему способствовал его малый рост и облик уродца. При внешней расхлябанности и шутовстве натура его была уязвима до чрезвычайности. Экзальтированная психика определит многое в его творчестве. Природа наделила его острейшим умом и наблюдательностью. Душа ребёнка, подростка, тщетно жаждавшая любви и ласки, не ожесточилась, но, израненная, страдала Показательно признание: «Юность моя подобна иссушённой пустыне, без цветов и тени».

Университетские занятия юриспруденцией он рассматривал как досадную повинность, ибо по-настоящему любил только музыку. Чиновничья служба в Глогау, Берлине, Познани и особенно в захолустном Плоцке тяготила. Но всё же в Познани счастье улыбнулось: обвенчался с очаровательной полькой Михалиной. Мишка, хоть и чуждая его творческим исканиям и духовным запросам, станет его верным другом и опорой до конца. Влюбляться он будет не раз, но всегда без взаимности. Муки неразделённой любви запечатлеет он во многих произведениях.

В 28 лет Гофман – правительственный чиновник в занятой пруссаками Варшаве. Здесь раскрылись и композиторские способности, и певческий дар, и талант дирижёра. С успехом поставлены два его зингшпиля. «Музы всё ещё ведут меня по жизни как святые заступницы и покровительницы; им предаюсь целиком», – пишет он другу. Но и службой он не пренебрегает.

Вторжение Наполеона в Пруссию, хаос и нескладица военных лет положили конец недолгому благополучию. Началась скитальческая, материально неустроенная, порой голодная жизнь: Бамберг, Лейпциг, Дрезден… Умерла двухлетняя дочь, тяжко занемогла жена, сам заболел нервной горячкой. Он брался за любую работу: домашний учитель музыки и пения, торговец нотами, капельмейстер, художник-декоратор, директор театра, рецензент «Всеобщей музыкальной газеты»… А в глазах обывателей-филистеров этот маленький, невзрачный, нищий и бесправный человечек – попрошайка у дверей бюргерских салонов, шут гороховый. Между тем, в Бамберге он проявил себя как человек театра, предвосхитив принципы и Станиславского, и Мейерхольда. Здесь он сложился как универсальный художник, о котором мечтали романтики.

Гофман в Берлине

Осенью 1814 года Гофман с помощью друга получил место в уголовном суде в Берлине. Впервые за многие годы скитаний у него появилась надежда обрести постоянное пристанище. В Берлине он оказался в центре литературной жизни. Здесь завязались знакомства с Людвигом Тиком, Адальбертом фон Шамиссо, Клеменсом Брентано, Фридрихом Фуке де ла Мотт, автором повести «Ундина», художником Филиппом Фейтом (сыном Доротеи Мендельсон). Раз в неделю друзья, назвавшие своё сообщество в честь пустынника Серапиона, собирались в кофейне на Унтер-ден-Линден (Serapionsabende). Засиживались допоздна. Гофман читал им свои новейшие произведения, они вызывали живую реакцию, расходиться не хотелось. Интересы пересекались. Гофман стал писать музыку к повести Фуке, тот согласился стать либреттистом, и в августе 1816-го романтическая опера «Ундина» была поставлена на сцене Королевского Берлинского театра. Состоялось 14 спектаклей, но через год театр сгорел. В огне погибли чудесные декорации, которые по эскизам Гофмана выполнил сам Карл Шинкель, прославленный художник и придворный архитектор, который в начале Х1Х в. построил чуть ли ни пол-Берлина. А поскольку с Тамарой Шинкель, прямым потомком великого мастера, я училась в Московском пединституте, то чувствую и себя причастной к гофмановской «Ундине».

Со временем занятия музыкой отошли на второй план. Своё музыкальное призвание Гофман как бы передал любимому герою, его alter ego, Иоганну Крейслеру, который из произведения в произведение несёт с собой высокую музыкальную тему. Гофман был энтузиастом музыки, называл её «праязыком природы».

Будучи в высшей степени Homo Ludens (человеком играющим), Гофман по-шекспировски воспринимал весь мир как театр. Его близким другом был знаменитый актёр Людвиг Девриент, с которым он встречался в кабачке Люттера и Вегнера, где они бурно проводили вечера, предаваясь как возлияниям, так и вдохновенным юмористическим импровизациям. Оба были уверены, что у них имеются двойники и поражали завсегдатаев искусством перевоплощения. Эти посиделки закрепили за ним славу полубезумного алкоголика. Увы, он и в самом деле под конец стал пьяницей и держался эксцентрично и манерно, но чем дальше, тем яснее становилось, что в июне 1822 года в Берлине от сухотки спинного мозга в муках и безденежьи скончался величайший маг и чародей немецкой литературы.

Литературное наследство Гофмана

Сам Гофман своё призвание видел в музыке, но славу приобрёл писательством. Всё началось с «Фантазий в манере Калло» (1814-15), затем последовали «Ночные рассказы» (1817), четырёхтомник новелл «Серапионовы братья» (1819-20), своеобразный романтический «Декамерон». Гофман написал ряд больших повестей и два романа – так называемый «чёрный», или готический роман «Эликсиры сатаны» (1815-16) о монахе Медарде, в котором сидят два существа, одно из них – злой гений, и незавершённые «Житейские воззрения кота Мурра» (1820-22). Помимо этого, сочинялись сказки. Самая известная из них рождественская – «Щелкунчик и мышиный король». С приближением Нового года в театрах и по телевидению идёт балет «Щелкунчик». Музыка Чайковского у всех на слуху, но лишь единицы знают, что балет написан по сказке Гофмана.

О сборнике «Фантазии в манере Калло»

Французский художник XVII века Жак Калло известен своими гротескными рисунками и офортами, в которых реальность выступает в фантастическом обличье. Уродливые фигуры на его графических листах, изображавших сцены карнавала или театральные представления, пугали и притягивали. Манера Калло импонировала Гофману и дала определённый художественный стимул.

Центральным произведением сборника стала новелла «Золотой горшок», у которой подзаголовок – «Сказка из новых времён». Сказочные происшествия случаются в современном писателю Дрездене, где рядом с обыденным миром существует потаённый мир чародеев, волшебников и злых колдуний. Впрочем, как выясняется, они ведут двойное существование, некоторые из них прекрасно совмещают магию и волшебство со службой в архивах и присутственных местах. Таков ворчливый архивариус Линдхорст – владыка Саламандр, такова злая старуха-колдунья Рауэр, торгующая у городских ворот, дочь репы и драконова пера. Именно её корзинку с яблоками нечаянно опрокинул главный герой студент Ансельм, от этой мелочи и пошли все его злоключения.

Каждая глава сказки названа автором «вигилия», что на латинском языке означает – ночная стража. Ночные мотивы вообще характерны для романтиков, здесь же сумеречное освещение усиливает таинственность. Студент Ансельм – растяпа, из породы тех, у кого, если падает бутерброд, то непременно маслом вниз, но и он верит в чудеса. Он – носитель поэтического чувства. При этом он надеется занять подобающее место в обществе, стать гофратом (надворным советником), тем более, что дочь конректора Паульмана Вероника, за которой он ухаживает, твёрдо определилась в жизни: она станет женой гофрата и будет красоваться по утрам в окне в элегантном туалете на удивление прохожим франтам. Но волею случая Ансельм прикоснулся к миру чудесного: внезапно в листве дерева он увидел трёх изумительных золотисто-зелёных змеек с сапфировыми глазами, увидел и – пропал. «Он чувствовал, как в глубине его существа шевелилось что-то неведомое и причиняло ему ту блаженную и томительную скорбь, которая обещает человеку другое, высшее бытие».

Гофман проводит своего героя через множество испытаний, прежде чем он попадает в волшебную Атлантиду, где соединяется с дочкой могущественного повелителя Саламандр (он же архивариус Линдхорст) – синеглазой змейкой Серпентиной. В финале все обретают партикулярный облик. Дело заканчивается двойной свадьбой, ибо Вероника находит своего гофрата – это прежний соперник Ансельма Геербранд.

Ю. К Олеша в заметках о Гофмане, которые возникли при чтении «Золотого горшка», задаётся вопросом: «Кто он был, этот безумный человек, единственный в своём роде писатель в мировой литературе, со вскинутыми бровями, загнутым книзу тонким носом, с волосами, навсегда поднявшимися дыбом?» Возможно, знакомство с его творчеством позволит ответить на этот вопрос. Я бы рискнула назвать его последним романтиком и родоначальником фантастического реализма.

«Песочный человек» из сборника «Ночные рассказы»

Название сборника «Ночные рассказы» не случайно. По большому счёту, все вещи Гофмана можно назвать «ночными», ибо он – поэт мрачных сфер, в которых человек ещё связан с тайными силами, поэт бездн, провалов, из которых возникает то двойник, то призрак, то вампир. Он даёт понять читателю, что побывал в царстве теней, даже когда облекает свои фантазии в дерзкую и весёлую форму.

«Песочный человек», которого он неоднократно переделывал, – несомненный шедевр. В этой повести особую напряженность приобретает борьба между отчаянием и надеждой, между мраком и светом. Гофман уверен, что человеческая личность является не чем-то постоянным, а зыбким, способным трансформироваться, раздваиваться. Таков главный герой повести студент Натанаэль, наделённый поэтическим даром.

В детстве его пугали песочным человеком: если ты не заснёшь, придёт песочник, бросит тебе в глаза песок, а потом и глаза отнимет. Уже став взрослым, Натаниэль не может избавиться от страха. Ему кажется, что кукольный мастер Коппелиус – песочный человек, а коммивояжер Коппола, продающий очки и увеличительные стёкла, – тот же самый Коппелиус, т.е. тот же самый песочный человек. Натаниэль явно находится на грани душевной болезни. Напрасно невеста Натаниэля Клара, простая и разумная девушка, пытается его излечить. Она верно говорит, что то страшное и ужасное, о чём постоянно говорит Натанаэль, произошло в его душе, а внешний мир мало к тому причастен. Его стихи с их сумрачным мистицизмом ей скучны. Романтически экзальтированный Натанаэль ей не внемлет, он готов видеть в ней убогую мещанку. Неудивительно, что юноша влюбляется в механическую куклу, которую профессор Спаланцани с помощью Коппелиуса мастерил в течение 20 лет и, выдав её за свою дочь Оттилию, ввёл в высшее общество провинциального городка. Натаниэль не понимал, что предмет его воздыханий – хитроумный механизм. Но ведь обманулись решительно все. Заводная кукла посещала светские собрания, пела и танцевала, как живая, и все восхищались её красотой и образованностью, хотя кроме «ох!» и «ах!» она ничего не говорила. И в ней-то Натанаэль увидел «родственную душу». Что это как не насмешка над юношеским донкихотством романтического героя?

Натаниэль идёт делать предложение Оттилии и застаёт ужасную сцену: перессорившиеся профессор и кукольный мастер на его глазах разрывают куклу Оттилию на части. Юноша сходит с ума и, взобравшись на колокольню, бросается оттуда вниз.

Видимо, сама действительность представлялась Гофману бредом, кошмаром. Желая сказать, что люди бездушны, он превращает своих героев в автоматы, но самое ужасное, что этого никто не замечает. Происшествие с Оттилией и Натаниэлем взволновало горожан. Как быть? Как узнать, не манекен ли сосед? Как, наконец, доказать, что ты сам не марионетка? Каждый старался повести себя как можно необычнее, чтобы избежать подозрений. Вся история приобрела характер кошмарной фантасмагории.

«Крошка Цахес, по прозванию Циннобер» (1819) – одно из самых гротескных произведений Гофмана. Сказка эта отчасти перекликается с «Золотым горшком». Сюжет её довольно прост. Благодаря трём чудесным золотым волоскам уродец Цахес, сын несчастной крестьянки, оказывается в глазах окружающих мудрее, красивее, достойней всех. Он с молниеносной быстротой становится первым министром, получает руку прекрасной Кандиды, пока волшебник не разоблачает мерзкого уродца.

«Безумная сказка», «самая юмористическая из всех написанных мною», – так говорил о ней автор. Такова его манера – облекать в покровы юмора серьёзнейшие вещи. Речь ведь идёт об ослеплённом, оглуплённом обществе, принимающем «сосульку, тряпку за важного человека» и творящем из него кумира. Кстати, так было и в «Ревизоре» Гоголя. Гофман создаёт великолепную сатиру на «просвещённую деспотию» князя Пафнутия. «Это не только чисто романтическая притча об извечной филистерской враждебности поэзии («Всех фей гнать!» – таков первый приказ начальства. – Г.И.), но и сатирическая квинтэссенция немецкого убожества с его претензиями на великодержавность и неискоренимыми мелкопоместными замашками, с его полицейским просвещением, с раболепием и подавленностью подданных» (А.Карельский).

В карликовом государстве, где «просвещение разразилось», его программу намечает камердинер князя. Он предлагает «вырубить леса, сделать реку судоходной, развести картофель, улучшить сельские школы, насадить акации и тополя научить юношество распевать на два голоса утренние и вечерние молитвы, проложить шоссейные дороги и привить оспу». Кое-что из этих «просветительских акций» действительно имело место в Пруссии Фридриха II, который разыгрывал роль просвещённого монарха. Просвещение здесь проходило под девизом: «Гнать всех инакомыслящих!»

Среди инакомыслящих – студент Бальтазар. Он из породы истинных музыкантов, а потому страдает в среде филистеров, т.е. «хороших людей». «В чудесных голосах леса Бальтазару слышалась безутешная жалоба природы, и, казалось, он и сам должен раствориться в этой жалобе, и всё его существование – чувство глубочайшей непреодолимой боли».

По законам жанра сказка заканчивается хэппи-эндом. С помощью театральных эффектов, подобных фейерверку, Гофман позволяет «одарённому внутренней музыкой» студенту Бальтазару, влюблённому в Кандиду, победить Цахеса. Спаситель-волшебник, который научил Бальтазара вырвать три золотых волоска у Цахеса, после чего у всех спала пелена с глаз, делает молодожёнам свадебный подарок. Это домик с участком, где произрастает отменная капуста, в кухне «горшки никогда не перекипают», в столовой не бьётся фарфор, в гостиной не пачкаются ковры, иначе говоря, здесь царит вполне мещанский уют. Так вступает в права романтическая ирония. С ней мы встречались и в сказке «Золотой горшок», где золотой горшок получали под занавес влюблённые. Этот знаковый сосуд-символ пришёл на смену голубому цветку Новалиса, в свете этого сравнения беспощадность иронии Гофмана становилась ещё очевиднее.

О «Житейских воззрениях кота Мурра»

Книга задумывалась как итоговая, в ней сплелись все темы и особенности манеры Гофмана. Здесь трагедия соединилась с гротеском, хотя они обратны друг другу. Сама композиция тому способствовала: биографические записки учёного кота прослаиваются страницами из дневника гениального композитора Иоганна Крейслера, которые Мурр использовал вместо промокашек. Так и напечатал рукопись незадачливый издатель, помечая «вкрапления» гениального Крейслера как «Мак. л.» (макулатурные листы). Кому нужны страдания и печали любимца Гофмана, его alter ego? На что они годятся? Разве что на просушку графоманских упражнений учёного кота!

Иоганн Крейслер, дитя бедных и невежественных родителей, познавший нужду и все превратности судьбы, – странствующий музыкант-энтузиаст. Это – любимец Гофмана, он действует во многих его произведениях. Энтузиасту чуждо всё, что имеет вес в обществе, потому его ждут непонимание и трагическое одиночество. В музыке и любви уносится Крейслер далеко, далеко в светлые миры, известные ему одному. Но тем безумнее для него возврат с этой высоты на землю, в суету и грязь маленького города, в круг низменных интересов и мелких страстей. Натура неуравновешенная, постоянно раздираемая сомнениями в людях, в мире, в собственном творчестве. От восторженного экстаза он легко переходит к раздражительности или к полной мизантропии по самому незначительному поводу. Фальшивый аккорд вызывает у него приступ отчаяния. «Крейслер нелеп, почти смешон, он постоянно шокирует респектабельность. Эта неконтактность с миром отражает полное неприятие окружающей жизни, её тупости, невежества, бездумия и пошлости… Крейслер восстаёт один против целого мира, и он обречён. Мятежный дух его гибнет в душевной болезни» (И.Гарин).

Но ведь не он, а учёный кот Мурр претендует на роль романтического «сына века». Да и роман пишется от его имени. Перед нами не просто двухярусная книга: «Крейслериана» и животный эпос «Мурриана». Новое здесь – линия Мурра. Мурр не просто филистер. Он пытается предстать энтузиастом, мечтателем. Романтический гений в образе кота – смешная идея. Вслушайтесь в его романтические тирады: «… я знаю твёрдо: моя родина – чердак!. Климат отчизны, её нравы, обычаи – как неугасимы эти впечатления… Откуда во мне такой возвышенный образ мыслей, такое неодолимое стремление в высшие сферы? Откуда такой редкостный дар мигом возноситься вверх, такие достойные зависти отважные, гениальнейшие прыжки? О, сладкое томление наполняет грудь мою! Тоска по родному чердаку поднимается во мне мощной волной! Тебе я посвящаю эти слёзы, о прекрасная родина…» Что это как не убийственная пародия на романтические эмпиреи йенских романтиков, но ещё больше – на германофильство гейдельбергцев?!

Писатель создал грандиозную пародию на само романтическое мировоззрение, зафиксировав симптомы кризиса романтизма. Именно сплетение, единство двух линий, сталкивание пародии с высоким романтическим стилем рождает нечто новое, неповторимое.

«Что за истинно зрелый юмор, какая сила действительности, какая злость, какие типы и портреты и рядом – какая жажда красоты, какой светлый идеал!» Достоевский так оценил «Кота Мурра», но это достойная оценка творчества Гофмана в целом.

Двоемирие Гофмана: буйство фантазии и «суетня жизни»

Каждый истинный художник воплощает своё время и ситуацию человека в этом времени на художественном языке эпохи. Художественный язык гофмановского времени – романтизм. Разрыв между мечтой и действительностью составляет основу романтического миросозерцания. «Тьмы низких истин мне дороже/ Нас возвышающий обман» – эти слова Пушкина можно поставить эпиграфом к творчеству немецких романтиков. Но если предшественники, возводя свои воздушные замки, уносились прочь от земного в идеализированное Средневековье или в романтизированную Элладу, то Гофман отважно погружался в современную реальность Германии. При этом он как никто до него смог выразить тревожность, зыбкость, изломанность эпохи и самого человека. По мысли Гофмана, не только общество поделено на части, каждый человек, его сознание раздвоено, разорвано. Личность утрачивает свою определённость, цельность, отсюда мотив двойничества и безумия, столь характерный для Гофмана. Мир неустойчив, и человеческая личность распадается. Борьба между отчаянием и надеждой, между мраком и светом ведётся почти во всех его произведениях. Не дать тёмным силам места в своей душе – вот что волнует писателя.

При внимательном чтении даже в самых фантастических вещах Гофмана, таких как «Золотой горшок», «Песочный человек», можно обнаружить весьма глубокие наблюдения над реальной жизнью. Он сам признался: «Во мне слишком сильно чувство реальности». Выражая не столько гармонию мира, сколько жизненный диссонанс, Гофман передавал его с помощью романтической иронии и гротеска. В его произведениях полным полно всяческих духов и призраков, происходят вещи невероятные: кот сочиняет стихи, министр тонет в ночном горшке, у дрезденского архивариуса брат – дракон, а дочери – змейки и прочее и прочее, тем не менее, он писал о современности, о последствиях революции, об эпохе наполеоновских смут, которые многое перевернули в сонном укладе трёхсот немецких государств-княжеств.

Он заметил, что вещи стали властвовать над человеком, жизнь механизируется, автоматы, бездушные куклы берут верх над человеком, индивидуальное тонет в стандартном. Он задумывался над таинственным феноменом претворения всех ценностей в меновую стоимость, прозревал новую силу денег.

Что позволяет ничтожному Цахесу превратиться в могущественного министра Циннобера? Три золотых волоска, которыми наделила его сострадательная фея, имеют чудодейственную силу. Это отнюдь ещё не бальзаковское понимание беспощадных законов нового времени. Бальзак был доктором социальных наук, а Гофман – провидец, которому фантастика помогала обнажать прозу жизни и строить гениальные догадки о будущем. Показательно, что сказки, где он давал волю безудержной фантазии, имеют подзаголовки – «Сказки из новых времён». Он не просто судил современную действительность как бездуховное царство «прозы», он сделал её предметом изображения. «Опьянённый фантазиями Гофман,– как писал о нём выдающийся германист Альберт Карельский, – на поверку обескураживающе трезв».

Уходя из жизни, в последнем рассказе «Угловое окно» Гофман поделился своей тайной: «Ты, чего доброго, думаешь, что я уже поправляюсь? Отнюдь нет… Но вот это окно – утешение для меня: здесь мне снова явилась жизнь во всей своей пестроте, и я чувствую, как мне близка её никогда не прекращающаяся суетня».

Берлинский дом Гофмана с угловым окном и его могилу на иерусалимском кладбище «подарили» мне Мина Полянская и Борис Антипов из породы энтузиастов, столь чтимой нашим юбиляром.

Гофман в России

Тень Гофмана благотворно осеняла русскую культуру в Х1Х веке, о чём подробно и убедительно рассказали филологи А. Б. Ботникова и моя сокурсница по аспирантуре Джульетта Чавчанидзе, проследившие взаимоотношения Гоголя и Гофмана. Ещё Белинский удивлялся, почему Европа не ставит «гениального» Гофмана рядом с Шекспиром и Гёте. «Русским Гофманом» называли князя Одоевского. Герцен восхищался им. Страстный поклонник Гофмана, Достоевский писал о «Коте Мурре»: «Что за истинно зрелый юмор, какая сила действительности, какая злость, какие типы и портреты и рядом – какая жажда красоты, какой светлый идеал!» Это достойная оценка творчества Гофмана в целом.

В ХХ веке влияние Гофмана испытали Кузмин, Хармс, Ремизов, Набоков, Булгаков. Маяковский не всуе поминал его имя в стихах. Ахматова не случайно выбрала его в провожатые: «Вечерней порою/ Сгущается тьма,/ Пусть Гофман со мною/ Дойдёт до угла».

В 1921 году в Петрограде при «Доме искусств» сложилось сообщество литераторов, которые назвали себя в честь Гофмана – Серапионовы братья. В него вошли Зощенко, Вс. Иванов, Каверин, Лунц, Федин, Тихонов. Они тоже собирались еженедельно для чтения и обсуждения своих произведений. Вскоре навлекли они упрёки пролетарских писателей в формализме, что «аукнулось» в 1946 году в Постановлении ЦК ВКП (б) о журналах «Нева» и «Ленинград». Шельмовали и подвергли остракизму, обрекая на гражданскую смерть, Зощенко и Ахматову, но «под раздачу» попал и Гофман: он был назван «родоначальником салонного декадентства и мистицизма». Для судеб Гофмана в советской России невежественное суждение «партайгеноссе» Жданова имело печальные последствия: перестали издавать и изучать. Трёхтомник избранных его произведений вышел лишь в 1962-м в издательстве «Художественная литература» стотысячным тиражом и сразу стал раритетом. Гофман долго оставался на подозрении, и только в 2000 году вышло 6-томное собрание его сочинений.

Прекрасным памятником гению-чудаку мог бы стать фильм Андрея Тарковского, который он намеревался снять. Не успел. Остался лишь его дивный сценарий – «Гофманиада».

В июне 2016-го в Калининграде стартовал Международный литературный фестиваль-конкурс «Русский Гофман», в котором участвуют представители 13 стран. В его рамках предусмотрена выставка в Москве в Библиотеке иностранной литературы им. Рудомино «Встречи с Гофманом. Русский круг». В сентябре на большой экран выйдет полнометражный кукольный фильм «Гофманиада. Искушение юного Ансельма», в котором виртуозно переплелись сюжеты сказок «Золотой горшок», «Крошка Цахес», «Песочный человек» и страницы биографии автора. Это самый грандиозный проект «Союзмультфильма», задействовано 100 кукол, режиссёр Станислав Соколов снимал его 15 лет. Главный художник картины – Михаил Шемякин. На фестивале в Калининграде было показано 2 части фильма. Мы – в ожидании и предвкушении встречи с ожившим Гофманом.

Грета Ионкис

Эрнст Теодор Вильгельм Гофман (нем. Ernst Theodor Wilhelm Hoffmann). Родился 24 января 1776, Кёнигсберг, Королевство Пруссия - умер 25 июня 1822, Берлин, Королевство Пруссия. Немецкий писатель-романтик, композитор, художник и юрист.

Из уважения к Амадею Моцарту в 1805 году сменил имя «Вильгельм» на «Амадей» (Amadeus). Заметки о музыке публиковал под именем Иоганнес Крейслер (нем. Johannes Kreisler).

Гофман родился в семье крещенного еврея прусского адвоката Кристофа Людвига Гофмана (1736-1797).

Когда мальчику было три года, его родители разошлись, и он воспитывался в доме бабушки по материнской линии под влиянием своего дяди-юриста, человека умного и талантливого, склонного к фантастике и мистике. Гофман рано продемонстрировал способности к музыке и рисованию. Но, не без влияния дяди, Гофман выбрал себе стезю юриспруденции, из которой всю свою последующую жизнь пытался вырваться и зарабатывать искусством.

1799 - Гофман пишет музыку и текст трёхактного зингшпиля «Маска».

1800 - в январе Гофман безуспешно хлопочет о постановке своего зингшпиля в Королевском Национальном театре. 27 марта он сдаёт третий экзамен по юриспруденции и в мае назначается на должность асессора в познаньском окружном суде. В начале лета Гофман путешествует вместе с Гиппелем в Потсдам, Лейпциг и Дрезден, а затем прибывает в Познань.

До 1807 года работал в разных чинах, в свободное время занимаясь музыкой и рисованием.

В 1801 Гофман пишет зингшпиль «Шутка, хитрость и месть» на слова , который в Познани ставят на сцене. Жан Поль отправляет партитуру со своей рекомендацией Гёте.

В 1802 Гофман создаёт карикатуры на некоторых лиц познаньского высшего общества. В результате последовавшего за этим скандала Гофман переводится в порядке наказания в Плоцк. В начале марта Гофман разрывает помолвку с Минной Дёрфер и женится на польке Михалине Рорер-Тжчиньской (он нежно зовёт её Мишей). Летом юные супруги переезжают в Плоцк. Здесь Гофман остро переживает свою вынужденную изоляцию, он ведёт замкнутый образ жизни, пишет церковную музыку и произведения для фортепиано, изучает теорию композиции.

В 1803 - первая литературная публикация Гофмана: эссе «Письмо монаха своему столичному другу» напечатано 9 сентября в «Прямодушном». Безуспешная попытка участвовать в конкурсе Коцебу на лучшую комедию («Премия»). Гофман хлопочет о переводе в одну из западных провинций Пруссии.

В 1805 Гофман пишет музыку к спектаклю Захарии Вернера «Крест на Балтике». «Весёлых музыкантов» ставят на сцене в Варшаве. 31 мая возникает «Музыкальное общество», и одним из его руководителей становится Гофман.

В 1806 Гофман занимается оформлением дворца Мнишков, приобретённом «Музыкальным обществом», сам расписывает многие его помещения. На торжественном открытии дворца Гофман дирижирует своей симфонией ми-бемоль мажор. 28 ноября Варшаву занимают французы - прусские учреждения закрыты, и Гофман лишается должности.

В апреле 1808 Гофман занимает должность капельмейстера в недавно открытом театре Бамберга. В начале мая у Гофмана возникает замысел «Кавалера Глюка». В это время он очень остро нуждается. 9 июня Гофман уезжает из Берлина, посещает Хампе в Глогау и забирает Мишу из Познани. 1 сентября он прибывает в Бамберг, а 21 октября неудачно дебютирует как дирижёр в Бамбергском театре. Сохранив звание капельмейстера, Гофман слагает с себя обязанности дирижёра. На жизнь он зарабатывает частными уроками и случайными музыкальными сочинениями для театра.

В 1810 Гофман выступает в качестве композитора, декоратора, драматурга, режиссёра и помощника директора Бамбергского театра, переживающего свой расцвет. Создание образа Иоганнеса Крейслера - alter ego Гофмана («Музыкальные страдания капельмейстера Крейслера»).

В 1812 Гофман задумывает оперу «Ундина», начинает писать «Дон Жуана».

В 1814 Гофман заканчивает «Золотой горшок». В начале мая выходят первые два тома «Фантазий в манере Калло». 5 августа Гофман завершает оперу «Ундина». В сентябре министерство юстиции Пруссии предлагает Гофману должность государственного чиновника, поначалу без оклада, и он соглашается. 26 сентября Гофман приезжает в Берлин, где знакомится с Фуке, Шамиссо, Тиком, Францем Хорном, Филиппом Фейтом.

Все попытки Гофмана зарабатывать на жизнь искусством приводили к бедности и бедствиям. Лишь после 1813 года дела его пошли лучше после получения небольшого наследства. Место капельмейстера в Дрездене ненадолго удовлетворило его профессиональные амбиции, но после 1815 он потерял это место и принуждён был снова поступить на ненавистную службу, уже в Берлине. Однако новое место давало и заработок, и оставляло много времени для творчества.

В 1818 Гофман задумывает книгу «Мастера пения - роман для друзей музыкального искусства» (не написана). Возникает замысел сборника рассказов «Серапионовы братья» (первоначально - «Серафимовы братья») и оперы «Любовник после смерти» по произведению Кальдерона, либретто к которой пишет Контесса.

Весной 1818 Гофман тяжело болеет, у него появляется замысел «Крошки Цахеса». 14 ноября учреждается кружок «Серапионовых братьев», куда входят, помимо самого Гофмана, Хитциг, Контесса и Кореф.

Чувствуя отвращение к мещанским «чайным» обществам, Гофман проводил большую часть вечеров, а иногда и часть ночи, в винном погребке. Расстроив себе вином и бессонницей нервы, Гофман приходил домой и садился писать. Ужасы, создаваемые его воображением, иногда приводили в страх его самого. А в узаконенный час Гофман уже сидел на службе и усердно работал.

В свою пору немецкая критика была не очень высокого мнения о Гофмане, там предпочитали романтизм глубокомысленный и серьёзный, без примеси сарказма и сатиры. Гораздо популярнее Гофман был в других странах Европы и в Северной Америке. В России назвал его «одним из величайших немецких поэтов, живописцем внутреннего мира», а перечитал всего Гофмана по-русски и на языке оригинала.

В 1822 Гофман тяжело заболевает. 23 января по распоряжению прусского правительства конфискованы рукопись и уже отпечатанные листы «Повелителя блох», а также переписка писателя с издателем. Против Гофмана выдвинуты обвинения относительно насмешек над чиновниками и нарушения служебной тайны.

23 февраля больной Гофман диктует речь в свою защиту. 28 февраля он диктует окончание «Повелителя блох». 26 марта Гофман составляет завещание, вслед за этим у него наступает паралич.

В 46 лет от роду Гофман был окончательно истощён своим образом жизни, но и на смертном одре он сохранил силу воображения и остроумие.

В апреле писатель диктует новеллу «Угловое окно». В свет выходит «Повелитель блох» (в урезанном варианте). Примерно 10 июня Гофман диктует рассказ «Враг» (оставшийся незаконченным) и анекдот «Наивность».

24 июня паралич достигает шеи. 25 июня в 11 часов утра Гофман умирает в Берлине, похоронен на Иерусалимском кладбище Берлина в районе Кройцберг.

Обстоятельства биографии Гофмана обыграны в опере Жака Оффенбаха «Сказки Гофмана» и поэме М. Бажана «Ночь Гофмана».

Личная жизнь Эрнста Теодора Амадея Гофмана:

1798 - помолвка Гофмана с кузиной Минной Дёрфер.

В июле 1805 на свет появляется дочь Цецилия - первый и единственный ребёнок Гофмана.

В январе 1807 Минна с Цецилией уезжают в Познань, к родственникам. Гофман селится в мансарде дворца Мнишков, ставшего резиденцией Дарю, и тяжело болеет. Срывается его переезд в Вену, и Гофман едет в Берлин, к Хитцигу, на помощь которого он очень рассчитывает. В середине августа в Познани умирает его дочь Цецилия.

В 1811 Гофман даёт уроки пения Юлии Марк и влюбляется в свою ученицу. Она не догадывается о чувствах учителя. Родные устраивают помолвку Юлии и Гофман находится на грани безумия и помышляет о двойном самоубийстве.

Библиография Гофмана:

Сборник новелл «Фантазии в манере Калло» (нем. Fantasiestücke in Callot"s Manier) (1814);
«Жак Калло» (нем. Jaques Callot);
«Кавалер Глюк» (нем. Ritter Glück);
«Крейслериана (I)» (нем. Kreisleriana);
«Дон Жуан» (нем. Don Juan);
«Известие о дальнейших судьбах собаки Берганца» (нем. Nachricht von den neuesten Schicksalen des Hundes Berganza);
«Магнетизер» (нем. Der Magnetiseur);
«Золотой горшок» (нем. Der goldene Topf);
«Приключение в ночь под Новый год» (нем. Die Abenteuer der Silvesternacht);
«Крейслериана (II)» (нем. Kreisleriana);
Пьеса-сказка «Принцесса Бландина» (нем. Prinzessin Blandina) (1814);
Роман «Эликсиры сатаны» (нем. Die Elixiere des Teufels) (1815);
Повесть-сказка «Щелкунчик и Мышиный король» (нем. Nußknacker und Mausekönig) (1816);
Сборник новелл «Ночные этюды» (нем. Nachtstücke) (1817);
«Песочный Человек» (нем. Der Sandmann);
«Обет» (нем. Das Gelübde);
«Игнац Деннер» (нем. Ignaz Denner);
«Церковь иезуитов в Г.» (нем. Die Jesuiterkirche in G.);
«Майорат» (нем. Das Majorat);
«Пустой дом» (нем. Das öde Haus);
«Sanctus» (нем. Das Sanctus);
«Каменное сердце» (нем. Das steinerne Herz);
Эссе «Необыкновенные страдания директора театра» (нем. Seltsame Leiden eines Theater-Direktors) (1818);
Повесть-сказка «Крошка Цахес, по прозванию Циннобер» (нем. Klein Zaches, genannt Zinnober) (1819);
Повесть-сказка «Принцесса Брамбилла» (нем. Prinzessin Brambilla) (1820);
Сборник новелл «Серапионовы братья» (нем. Die Serapionsbrüder) (1819-21);
«Отшельник Серапион» (нем. Der Einsiedler Serapion);
«Советник Креспель» (нем. Rat Krespel);
«Фермата» (нем. Die Fermate);
«Поэт и композитор» (нем. Der Dichter und der Komponist);
«Эпизод из жизни трех друзей» (нем. Ein Fragment aus dem Leben dreier Freunde);
«Артурова зала» (нем. Der Artushof);
«Фалунские рудники» (нем. Die Bergwerke zu Falun);
«Щелкунчик и Мышиный король» (нем. Nußknacker und Mausekönig);
«Состязание певцов» (нем. Der Kampf der Sänger);
«История с привидением» (нем. Eine Spukgeschichte);
«Автоматы» (нем. Die Automate);
«Дож и догаресса» (нем. Doge und Dogaresse);
«Старая и новая духовная музыка» (нем. Alte und neue Kirchenmusik);
«Майстер Мартин-бочар и его подмастерья» (нем. Meister Martin der Küfner und seine Gesellen);
«Неизвестное дитя» (нем. Das fremde Kind);
«Сведения из жизни известного лица» (нем. Nachricht aus dem Leben eines bekannten Mannes);
«Выбор невесты» (нем. Die Brautwahl);
«Зловещий гость» (нем. Der unheimliche Gast);
«Мадемуазель де Скюдери» (нем. Das Fräulein von Scudéry);
«Счастье игрока» (нем. Spielerglück);
«Барон фон Б.» (нем. Der Baron von B.);
«Синьор Формика» (нем. Signor Formica);
«Захариас Вернер» (нем. Zacharias Werner);
«Видения» (нем. Erscheinungen);
«Взаимозависимость событий» (нем. Der Zusammenhang der Dinge);
«Вампиризм» (нем. Vampirismus);
«Эстетическое чаепитие» (нем. Die ästhetische Teegesellschaft);
«Королевская невеста» (нем. Die Königsbraut);
Роман «Житейские воззрения кота Мурра» (нем. Lebensansichten des Katers Murr) (1819-21);
Роман «Повелитель блох» (нем. Meister Floh) (1822);
Поздние новеллы (1819-1822): «Хайматохаре» (нем. Haimatochare);
«Маркиза де ла Пивардьер» (нем. Die Marquise de la Pivardiere);
«Двойники» (нем. Die Doppeltgänger);
«Разбойники» (нем. Die Räuber);
«Ошибки» (нем. Die Irrungen);
«Тайны» (нем. Die Geheimnisse);
«Огненный дух» (нем. Der Elementargeist);
«Datura fastuosa» (нем. Datura fastuosa);
«Мастер Иоганн Вахт» (нем. Meister Johannes Wacht);
«Враг» (нем. Der Feind (Fragment));
«Выздоровление» (нем. Die Genesung);
«Угловое окно» (нем. Des Vetters Eckfenster)

Экранизации произведений Гофмана:

Щелкунчик (мультфильм, 1973);
Орех Кракатук, 1977 - фильм Леонида Квинихидзе;
Ошибка старого волшебника (фильм), 1983 год;
Щелкунчик и мышиный король (мультфильм), 1999 год;
Щелкунчик (мультфильм, 2004);
«Гофманиада»;
Щелкунчик и Крысиный Король (фильм в формате 3D), 2010 год

Музыкальные произведения Гофмана:

зингшпиль «Веселые музыканты» (нем. Die lustigen Musikanten) (либретто: Клеменс Брентано) (1804);
музыка к трагедии Захариаса Вернера «Крест на Балтийском море» (нем. Bühnenmusik zu Zacharias Werners Trauerspiel Das Kreuz an der Ostsee) (1805);
сонаты для фортепиано: A-Dur, f-moll, F-Dur, f-moll, cis-moll (1805-1808);
балет «Арлекин» (нем. Arlequin) (1808);
Miserere b-moll (1809);
«Большое трио для фортепиано, скрипки и виолончели» (нем. Grand Trio E-Dur) (1809);
мелодрама «Дирна. Индийская мелодрама в 3-х актах» (нем. Dirna) (либретто: Юлиус фон Зоден) (1809);
опера «Аврора» (нем. Aurora) (либретто: Франц фон Хольбайн) (1812);
опера «Ундина» (нем. Undine) (либретто: Фридрих де ла Мотт Фуке) (1816)

Родился будущий музыкант, художник и создатель сатирических сказок в Кенигсберге 24 января 1776 года. Он стал вторым сыном семьи успешного адвоката, но через два года после его рождения родители развелись. Воспитание Эрнста Теодора продолжилось в доме брата отца, сухого, педантичного человека, тоже адвоката. Детство Гофмана прошло в атмосфере, созданной бюргерским сознанием, превозносящим практицизм превыше всего. Окружающие были глухи к душевной тонкости ребёнка, которому было неуютно в мире закрытом для эмоций и спонтанных радостей. Свои гнетущие детские впечатления он наиболее полно выразит в «Житейских воззрениях кота Мурра» (1821). А пока ему, мальчику, стали отдушиной уроки рисования и игры на органе, в обоих этих искусствах взрослый Гофман достиг значительного мастерства.

«Глухие» к дарованиям ребёнка родственники, по семейной традиции, направили его на юридический факультет Кенигсбергского университета. Пренебрежением к лекциям Канта, звучавшим в университете в то время, Гофман гордился, и шутил над горячими почитателями философа.

В 1880 году Гофман занимает должность асессора в верховном суде Познани и начинает жизнь отдельную от семьи. Должность чиновника тяготит его, он мучительно раздваивается между нудной службой и любыми занятиями искусством. Его музыкальные произведения признаются и исполняются, а вот рисование принесло неприятности – после распространения карикатур на высокопоставленных чиновников Гофмана переводят в захолустный Плоцк.

Небогатую эмоциями жизнь в Плоцке с 1802 по 1804 год украшала Михалина Тцщиньска, ставшая его женой накануне отъезда из Познани.

В 1804 Гофмана переводят в Варшаву, повысив его чин до государственного советника. Здесь он примыкает к основателям «Музыкального общества», пишет симфонии и камерные произведения, дирижирует, знакомится с произведениями ранних немецких романтиков: Шеллинга, Тика, Новалиса, их философия ему по душе, не то что сухо-правильный Кант.

Поражение Пруссии под Йеной и вступление Наполеона в Варшаву в 1806 году оставляет Гофмана без работы – прусская администрация уволена. Присягать Наполеону он не стал и быстро уехал в Берлин.

Пребывание в разорённой столице тягостно и безденежно: работы нет, жильё и пропитание становятся всё дороже и дороже, только в 1808 году его приглашают капельмейстером в Бамберг. Древний южнонемецкий городок был очагом музыкальной культуры, для Ваккенродера и Тика он стал воплощением идеала романтического искусства благодаря сохранившимся архитектурным памятникам Средневековья, строившимся вокруг резиденции папского епископа. Во времена завоеваний Наполеона Бамберг стал резиденцией герцога Баварского, игрушечный характер двора которого Гофман гротескно запечатлел в «Житейских воззрениях кота Мурра».

В Бамберге ненадолго сбывается мечта Гофмана – жить только за счёт искусства: он становится режиссёром, дирижёром и художником театра. Встреченные здесь Ф. Маркус и Ф. Шпейер увлекают Гофмана теорией сновидений, изучением аномалий психики, сомнамбулизма, магнетизма. Эти темы, открывшие перед ним таинственные бездны сознания, станут ключевыми в его литературном творчестве, которое здесь же и началось. В 1809 году выходит его первая новелла «Кавалер Глюк», эссе и музыкальные статьи. Любовное увлечение своей юной ученицей Юлией Марк, изначально обречённое на неудачу, позволяет Гофману глубоко и болезненно ощутить несовместимость романтических идеалов и циничного прагматизма реальной жизни, которая лейтмотивом пройдёт по его дальнейшему творчеству. Количество уроков музыки у влюбчивого учителя резко сократилось после ссоры с семьёй Юлии, на театральные должности быстро подыскали более «порядочных» кандидатов.

В 1813 году Гофман становится директором оперных трупп Лейпцига и Дрездена и заключает договор на издание «Фантазий в манере Калло». Бурная военная деятельность Наполеона в Саксонии не позволяет труппам, которые он возглавил, гастролировать, он снова не может зарабатывать искусством и в следующем году возвращается в Берлин на госслужбу. Сюда он привёз партитуру оперы «Ундина», с огромным успехом поставленную в 1816 году Берлинской оперой.

С 1814 по 1822 год выходят произведения:

• «Повелитель блох».

Самая знаменитая сказка Гофмана – «Щелкунчик» , написана и издана в 1816 году. Замысел светлой рождественской сказки родился у Гофмана в общении с детьми друга Юлиуса Хитцига, для которых он часто мастерил игрушки к Рождеству. Их имена, Мари и Фриц, Гофман дал сказочным персонажам.

Размышления автора над несправедливостью жизни выразились романтической сатирой «Крошка Цахес» (1819), главный персонаж которой был придуман во время приступа подагры и лихорадки. Безобразный урод, пожинавший плоды добрых поступков других людей и перекладывавший на них вину за свои оплошности, был лишён своих чар бедным студентом Бальтазаром, вырвавшим из его головы несколько золотых волосинок. Так вскрылось уродство буржуазного общества: владеешь золотом – имеешь безапелляционное право присвоить чужое.

Сатирическое изображение чиновников и княжеских дворов повлекло судебное преследование Гофмана комиссией, расследующей изменнические происки. Тяжело больной писатель был подвергнут жестокому допросу, после которого его состояние ухудшилось, 25 июня 1822 года он скончался, оставив блестящий искромётный взгляд на извращённые ценности этого мира, губящие красивые хрупкие души.